Проблемы нормирования и опыт орфографической работы

Я не буду рассуждать о том, что такое языковая норма в теоретическом плане. Мне не хотелось бы говорить банальные вещи, которые знает каждый лингвист, — например, о том, что языковая норма, с одной стороны, общеобязательна, конвенциональна, кодифицируется правилами и специальными нормативными словарями, а с другой стороны — изменчива, подвижна, нередко вариативна. Я буду говорить в основном о правописании, чаще об орфографии в узком смысле этого термина, то есть о написании слов, а не о пунктуации.

Конечно, язык и орфография — далеко не одно и то же. За последние годы мне, к несчастью, приходилось неоднократно это подчеркивать с легкой руки журналистов, возвещавших о грядущей реформе русского языка. На самом деле не предполагалось не только реформы языка, но и реформы орфографии, тем не менее формулировка «грядет реформа русского языка» была одной из самых излюбленных и острых на страницах наших СМИ в течение последних двух лет.

Хотя язык и орфография — не одно и то же, понятие нормы присутствует и там и тут. Причем в орфографии, конечно, норма более жесткая.

Кстати, насчет орфографии. Пушкину принадлежит замечательная формулировка: «Орфография — это геральдика языка». Высказывание это требует некоторой расшифровки. Гербовник, система гербов — дворянских и прочих — в те времена считался важнейшим государственным делом, гербы утверждались департаментом герольдии Правительствующего сената, а затем — императорским указом. Пушкин, конечно, имел в виду еще и строгую систему правил построения, создания гербов. Мне кажется, параллель с правилами правописания тут прямо-таки напрашивается.

В переживаемый нами исторический момент нормы и правописания, и языка расшатались, развинтились, разболтались. И виной тому, далеко не в последнюю очередь, уже упомянутые мною журналисты, устные пассажи и письменные тексты, которые мы наблюдаем в СМИ. Свобода слова, или, как тут говорили, скорее — воля, породила, к сожалению, отсутствие должного самоконтроля со стороны тех, кто доносит это самое слово до людей.

Сначала немного о произносительных, орфоэпических нормах. В них гораздо чаще встречается вариативность, чем в нормах правописания. Но и здесь вариативность в ударении, произношении слов — вопрос очень деликатный. В ряде словарей отношение к нему весьма спорное. Например, широко известен и популярен среди работников СМИ «Словарь ударений для работников радио и телевидения» Флоренции Агеенко и Майи Зарвы. Авторы этого словаря исходят из странной предпосылки, что в звучащих текстах по радио, на телевидении — варианты недопустимы. Они дают в словаре как единственно правильное ударение одновре́менно. Значит, одновреме́нно — неправильно. Я уж не говорю о том, что в данном случае из двух практически равноправных вариантов выбран менее употребительный: очень странно слышать, когда, интервьюируя кого-нибудь, говорят одновре́менно, а интервьюируемый при этом обязательно скажет одновреме́нно. В этом словаре вообще не допускаются варианты ударения: по рекомендации авторов, можно сказать важны́, но нельзя говорить ва́жны, можно сказать только бы́стры, ко́ротки, но нельзя — быстры́, коротки́, только пе́режили, но никак не пережили́, только взяли́сь, добрали́сь, но не взя́лись, добра́лись — вполне допустимые и грамотные варианты ударения слов. И хотя это словарь ударений, такой же подход применен в нем к другим вариантам произношения слов: авторы не допускают, например, произношения слова сэндвич, только сандвич.

Таким образом, через этот словарь наши радио и телевидение в лице их грамотных дикторов, ведущих исповедуют убеждение в том, что у каждого слова может быть только одно ударение, одно произношение — варианты невозможны.

С другой стороны, недавно опубликован словарь, о котором очень много говорила общественность, — словарь Людмилы Вербицкой, Галины Скляревской и Натальи Богдановой «Давайте говорить правильно». Это не словарь, а словарик — в нем 800 с небольшим слов. Мало сказать, что этот словарик авторитетный, он претендует на роль некоего общеобязательного официального документа — по крайней мере он опубликован в правительственной «Российской газете» в рубрике «Документы».

Подход авторов к орфоэпическим вариантам совершенно не критичен, не отработан. Допускается произношение т[э]рмин, хотя все говорят т[’е]рмин, допускается ударение жа́люзи наряду с жалюзи́, допускается предвосхити́ть, в то время как полагается говорить предвосхи́тить. Непонятен пересмотр некоторых норм произношения: якобы единственно правильное ударение осведоми́ть, а осве́домить — ошибочно. И уж особенно поражает рекомендация произносить со́зыв. Увидев это впервые, я подумал, что это опечатка, однако в соседнем столбце в том же месте словаря обнаружил, что «созы́в — неправильно». Вызывает серьезные возражения и отбор слов для этого словаря. В то время как словарь имеет подзаголовок «Трудности современного произношения и ударения», в нем вдруг даются такие слова, как злоупотребление, холдинг, кадровик, силовик, убеждение и т. д. — есть ли в их произношении или ударении какие-нибудь трудности? Словарь явно подготовлен в спешке, и как в таком случае ему доверять, хоть он и официальный документ?

Теперь поговорим о правописании, о письменном отображении языка. Конечно, здесь, особенно в написании слов, в орфографии в узком смысле этого термина, вариативность крайне нежелательна.

Тем не менее правила правописания не являются чем-то раз и навсегда данным. Правописание — это саморазвивающаяся система, и при формулировании правил нельзя не учитывать практику письма.

С другой стороны, развивается сам язык: в нем появляются новые слова, новые типы слов и синтаксических конструкций — их надо как-то правильно писать, а наши действующие правила правописания утверждены в 1956 году, готовились же они еще в тридцатых годах XX века. Вообще говоря, уточнения и дополнения в действующие правила правописания должны вноситься периодически, через определенные, достаточно обозримые промежутки времени. У нас был слишком большой перерыв.

Известно, что нами, Орфографической комиссией РАН, подготовлена новая редакция «Правил русской орфографии и пунктуации». В связи с этим много говорят, что сейчас не время для каких бы то ни было орфографических изменений. Не хотите изменений — не надо. Я еще до того, как это начали говорить, заявлял, что сами по себе предлагаемые в проекте новой редакции правил орфографические изменения — не самоцель, это не самое главное.

Главное — полнота и современность, два основных критерия для нового текста правил русского правописания.

Полнота — в смысле отражения всех существующих языковых явлений, типов слов и конструкций, современность — в смысле отражения фактов современного нам русского языка, языка рубежа тысячелетий.

Такой проект подготовлен и сейчас проходит через необходимые инстанции для его утверждения. Большей части орфографических изменений из тех, что мы предлагали, там не осталось, остались лишь те изменения, которые отражают существующую практику письма, то, как уже реально пишут, хотя бы это и противоречило формулировкам правил 1956 года.

Например, в правилах 1956 года сказано, что звуковые аббревиатуры, если они имеют нарицательный смысл, пишутся строчными буквами. Но ведь это неверно, мы пишем маленькими буквами, может быть, только слова вуз, втуз и слова военного времени дот и дзот, да еще можно подобрать пару слов, которые пишутся двояко — прописными и строчными буквами. Само же правило состоит как раз в обратном: звуковые аббревиатуры надо писать большими, прописными буквами, а вуз и проч. — исключения. Возьмите для примера хотя бы новую аббревиатуру СМИ. Таких слов можно привести множество: ГЭС, ТЭЦ, НОТ, ЖЭК, ОМОН, АОН, ВИА, УЗИ и т. д. — все это пишется только прописными буквами.

Такие правила, конечно, должны быть изменены в соответствии с реальностями письма. Ничего не сказано в правилах 1956 года о том, как писать суффиксальные производные слова от аббревиатур, а они пишутся маленькими буквами: мхатовский, мидовец. Если же аббревиатура не звуковая, а буквенная, то производные слова и формы этих аббревиатур нужно писать по названиям букв. Так они и пишутся, но об этом ничего не было сказано в 1956 году. 

БТР мы пишем тремя большими буквами, а форму множественного числа — уже маленькими: бэтээры; производные слова кагэбэшник, кавээнщик и т. п. пишутся тоже по названиям букв строчными буквами.

Всего этого не было в правилах 1956 года, и это только маленький участок орфографических правил — правила написаний аббревиатур и производных от них слов.

Надо будет изменить некоторое количество довольно частных правил. Например, считается, что перед суффиксами сохраняются удвоенные согласные: класс — классный и т. п. Однако в одной группе слов удвоенные согласные все-таки не сохраняются — это уменьшительные и фамильярные личные имена типа Алка, Инка, Римка, Кирилка. В полном имени — удвоенная согласная, а в уменьшительно-фамильярном пишется одна буква. Такого рода частные изменения и дополнения, отражающие реальную практику письма, конечно, будут в подготовленной нами новой редакции свода правил русского правописания.

Необходимо еще сказать об отношении к языковым новациям, к новым словам и типам слов — точнее, к их правописанию. За те годы, что прошли с 1956-го, появились новые иностранные приставки: пост- и супер-. Они не упомянуты в своде 1956 года просто потому, что их тогда в русском языке не было, по крайней мере в сколько-нибудь широком употреблении. Как писать постъядерный или постъельцинский? Существует общее правило, что после приставок перед йотированными гласными пишется твердый знак, но его нередко забывают, когда пишут слова с этими новыми приставками. Постъельцинский часто пишут без твердого знака, и сами понимаете, что из этого получается. Или, например, в новогоднем (2002 года) номере еженедельника «7 дней» на обложке было крупно написано суперёлка. Буква ё там была, а твердого знака не было.

Новые факты языка должны подчиняться действующим орфографическим правилам.

Появились новые первые части сложных слов: аудио-, видео-, медиа-. Как писать медиахолдинг, медиамагнат, медиаподдержка? Такие слова надо писать слитно, а не через дефис, как очень часто пишут в газетах. Сложные слова с первой частью медиа-, безусловно, следует писать так же, как пишутся ряды сложных слов с другими первыми частями на гласную — такими как авиа-, авто-, гидро-, кино-, метео-, радио-, стерео-, фото-, электро-, а все такие первые части сложных слов у нас давным-давно пишутся слитно.

Об отдельных словах. Одно дело — формулировать правила для каких-то групп, типов слов, а другое — определять правильное написание отдельных конкретных новых слов, которые пишутся по-разному. Есть такое новое слово — риелтор. После и в нем пишут и е, и э, а после т — о или е — получается четыре возможных варианта написания. Какой из них выбрать? Мы предлагаем риелтор. Почему? О — потому, что так пишется в английском, надо учитывать написание слова в языке-источнике, а е после и — потому, что в других словах после и пишется не э, а е: сравните хотя бы слова диета, диез, коэффициент, абитуриент, ингредиент, сиеста. После о и у пишется э, а после и — е. Опираясь на это правило, можно смело рекомендовать написание риелтор.

Слово офшор пишут с двумя и с одним ф. Мы рекомендуем писать это слово с одним ф, потому что в других словах, являющихся английскими заимствованиями, где в английском приставка off-, мы уже давно пишем одно ф: так пишется слово офис, которое когда-то, лет тридцать назад, писалось, между прочим, с двумя ф, слова офсет, офсайд и прочие.

В этой связи я хотел бы поспорить с довольно распространенной точкой зрения, что орфографические варианты новых слов допустимы в течение достаточно долгого времени, пока они улягутся в языке, пока утрясется их написание.

Именно используя метод, который я продемонстрировал здесь на нескольких примерах, метод опоры на орфографический прецедент, на тип написания аналогичных с той или иной точки зрения слов, можно сразу рекомендовать единственный вариант написания новых слов в качестве общеобязательного, канонического.

Тому можно привести еще ряд примеров. Так, слово карате надо обязательно писать с буквой е на конце, а не с буквой э, как часто пишут: ведь мы пишем такие же несклоняемые существительные с твердой предшествующей согласной — кашне, пюре, шоссе, резюме, варьете и другие — с буквой е на конце, а не с э.

Конечно, кратко изложенные здесь способы орфографической унификации новых слов могут в отдельных случаях приводить к таким рекомендациям, которые со временем будут подлежать изменению, исправлению, но это редкие исключения. Нормативный полный орфографический словарь, который по традиции подготавливается в Академии наук, теснейшим образом связан с правилами орфографии и должен давать единственно правильные рекомендации по написанию слов, в том числе и новых.