Что мешает специалистам писать понятные тексты
Когда мы много знаем о какой-то теме, бывает трудно написать о ней так, чтобы наша мысль была понятна неспециалисту. Когнитивный психолог и психолингвист Стивен Пинкер предлагает несколько стратегий улучшения качества письма, которые помогут писать ясные и эффективные тексты с учетом разницы в картине мира между экспертом и его аудиторией.
Стивен Пинкер известен своими увлекательными рассуждениями о языке и человеческом разуме. Он написал несколько книг, среди которых наиболее известны «Язык как инстинкт»1, «Чистый лист», «Как работает мозг», «Лучшее в нас», «Просвещение продолжается».
Одна из его книг, которая пока не переведена на русский язык, — «Чувство стиля. Как думающему человеку писать тексты в XXI веке» — рассказывает о причинах, по которым тексты специалистов могут быть непонятными и неубедительными. В ней автор, опираясь на свое глубокое понимание языка, предлагает практические советы, которые помогут пишущим сделать их тексты более ясными и эффективными.
Шейн Пэрриш, канадский предприниматель, автор книги «Ясное мышление» и основатель блога Farnam Street, выбрал из книги «Чувство стиля» и прокомментировал те фрагменты, которые ему показались наиболее полезными. Они помогут тем, кто глубоко разбирается в своей профессиональной области, но не очень хорошо умеет писать для широкой аудитории, лучше доносить свои идеи. Грамота пересказала статью Шейна Пэрриша близко к тексту.
Пожалуйста, без наукообразия
Стивен Пинкер обращается к знакомой многим проблеме академического, юридического и другого узкопрофессионального сленга... всего того «птичьего языка», которое вызывает желание выбросить книгу или статью в мусорную корзину, не дочитывая до конца. Откуда берется это наукоообразие в тексте? Чтобы запудрить читателю мозги, как принято считать?
Иногда да — особенно когда автор пытается что-то продать, будь то товар или идея. Но Пинкер не уверен, что наше разочарование в текстах специалистов объясняется в первую очередь желанием авторов скрыть недостатки содержания:
Я давно скептически отношусь к теории, согласно которой нас хотят надуть, потому что, по моему опыту, она не соответствует действительности. Я знаю многих ученых, которым нечего скрывать и не нужно производить впечатление. Они делают новаторские работы по важным темам и хорошо рассуждают о ясных идеях; это честные, прочно стоящие на земле люди, с которыми приятно выпить пива. Тем не менее пишут они отвратительно.
Итак, если дело не в попытках морочить голову читателю, то в чем?
Проклятие знания
Стивен Пинкер обращает внимание на «проклятие знания» — неспособность поставить себя на место менее осведомленного читателя.
Проклятие знания — это лучшее из известных мне объяснений того, почему хорошие люди пишут плохую прозу. Пишущему просто не приходит в голову, что его читатели не знают того, что знает он; что они не освоили жаргон его сообщества; не могут восстановить пропущенные звенья, которые ему кажутся слишком очевидными, чтобы их упоминать; не могут представить себе картину, которая для него ясна как день. И поэтому он не утруждает себя объяснением жаргона, логики и необходимых деталей.
С первым проявлением этой проблемы мы все сталкиваемся очень часто: это злоупотребление аббревиатурами и прочими сокращениями. Это когда после встречи в STEM нам говорят, чтобы мы посмотрели дату конференции SALT для поиска источников MLA по системе HELMET. Пинкер предлагает простой выход из положения: всегда расшифровывать аббревиатуры при первом их использовании, если мы не уверены, что читатели их поймут (а возможно, даже и в этом случае).
Второе проявление проклятия знания — злоупотребление техническими терминами, которые читатель мог встречать раньше, а мог и не встречать. Простое решение — добавить несколько слов пояснения при первом использовании термина. Например, написать арабидопсис, цветущее горчичное растение. Не стоит думать, что читатель знает всю терминологию той области, о которой пишет автор.
Один из способов бороться с проклятием знания — использование примеров. Оно настолько действенно, что можно считать его необходимым компонентом убеждающего письма. Если я приведу вам длинный аргумент в пользу того или иного действия, не подкрепив его конкретным примером, это будет выглядеть так, будто я вообще ничего не объяснил. Гораздо убедительнее выглядит такой аргумент: Чтение источников информации, которые противоречат вашим взглядам и мнениям, — это полезная практика; в этом случае вы действуете как сторонник демократической партии, который тратит время на чтение мнений, написанных республиканцами. Пример делает мысль гораздо более сильной и запоминающейся.
Третья часть проблемы, вызванной проклятием знания, чуть менее очевидна, но гораздо более интересна, чем можно подумать. Пинкер объясняет неумение писать действием ментального процесса под названием чанкинг (от англ. chunking — ‘группировка, разбиение на блоки или куски’). Мы объединяем группы понятий в многоступенчатые абстракции, чтобы сэкономить место в нашем мозге.
Вот отличный пример чанкинга:
В детстве мы видим, как один человек передает печенье другому, и запоминаем это как акт дарения. Один человек дает другому печенье в обмен на банан; мы объединяем два акта дарения и думаем о последовательности действий как о торговле. Человек 1 обменивает банан у человека 2 на блестящий кусок металла, потому что он знает, что сможет обменять кусок металла у человека 3 на печенье; мы считаем это продажей. Множество людей, покупающих и продающих, образуют рынок. Совокупная деятельность людей на многих рынках составляет экономику. Если представить экономику как единое целое, которое реагирует на действия центральных банков, то мы будем говорить о монетарной политике. Один из видов монетарной политики, предполагающий покупку центральным банком частных активов, называется количественным смягчением.
По мере чтения и обучения мы осваиваем огромное количество абстракций, и каждая из них становится ментальной единицей, которую мы можем мгновенно вызвать в памяти и поделиться с другими, произнеся ее название.
Чанкинг — полезный инструмент, которым пользуются люди с развитым интеллектом, но он доставляет неприятности при письме, потому что мы предполагаем, что мир в голове читателей разбит на группы так же, как в нашей. Но это не так.
Отрицательные последствия чанкинга усугубляются тем, что Пинкер называет функциональной фиксированностью.
Иногда формулировки бывают до безумия непрозрачными, даже если в них нет сплошь технической терминологии для узкого круга. Даже ученые-когнитивисты обычно не говорят «постстимульное событие», имея в виду постукивание по руке. Клиент финансовой компании может быть достаточно хорошо знаком с миром инвестиций, и все равно ему придется ломать голову над тем, что означает фраза «капитальные расходы и права» в корпоративной брошюре. Подкованный в цифровой сфере пользователь, пытающийся поддерживать свой веб-сайт, может быть озадачен инструкциями, где упоминаются «узлы», «тип содержимого» и «вложения». И да поможет Бог сонным путникам, которые, чтобы поставить будильник в гостиничном номере, должны правильно истолковать фразы вроде «функция будильника» и «второй режим отображения».
Зачем авторы текстов придумывают такой сбивающий с толку способ описания реальности? Я думаю, ответ заключается в том механизме, из-за которого экспертными знаниями сложно поделиться: когда мы что-то хорошо знаем, то думаем о предмете больше с точки зрения его использования и меньше — с точки зрения того, как он выглядит и из чего сделан. Этот переход, хорошо известный в когнитивной психологии, называется функциональной фиксированностью (или функциональной закрепленностью).
Функциональная фиксированность — это наша зацикленность на том, в какой функции мы привыкли использовать предмет. Противоположность функциональной фиксированности знакома тем, кто покупал своей собаке или кошке игрушку, но был озадачен, увидев, что та играет с упаковкой. Животное не зацикливается на функции предметов; для него предмет — это просто предмет. Игрушка и упаковка не классифицируются (в его понимании) на то, с чем можно играть, и то, во что заворачивают вещи, как это происходит у нас. В этом случае у нас есть функциональная фиксированность, а у животных — нет.
Пинкер продолжает:
Теперь, если вы соедините функциональную фиксированность с чанкингом и добавите к ним проклятие, которое не дает нам осознать их, то получите объяснение того, почему специалисты используют так много специфической терминологии, вместе с абстракциями, метаконцептами и существительными-зомби. Они не пытаются нас одурачить, просто они так мыслят.
Аналогичным образом авторы перестают думать — а значит, и писать — о материальных объектах и вместо этого обозначают их по той роли, которую эти объекты играют в их повседневных делах… Постукивание по запястью стало «стимулом», а [последующее] постукивание по локтю — «постстимульным событием», потому что автора заботило то, что одно событие наступило после другого, и уже не заботило то, что события были постукиваниями по руке.
Как решить проблему
Пинкер частично отказывается от очевидного решения — помнить о читателе, стоящем у вас за плечом, пока вы пишете, — поскольку считает, что оно не всегда работает. Даже когда мы осознаём, что нашей аудитории нужно все упрощать и разъяснять, нам трудно вернуться мыслями в то время, когда наши профессиональные знания были более примитивными.
Вместо этого Пинкер предлагает четыре стратегии для улучшения качества письма. В кратком виде они выглядят так.
- Замените абстракции конкретными существительными и такими понятиями, которые человек может соотнести со своим опытом.
- Предполагайте, что читатели умны, но хуже вас информированы в вашей области; делайте упор на ясность, а не на демонстрацию интеллекта.
- Обратитесь к кому-нибудь из целевой аудитории за обратной связью, чтобы выявить непонятные места.
- Отложите на время первый вариант текста, чтобы при редактировании взглянуть на него свежим взглядом, и прочитайте его вслух, чтобы убедиться в удобочитаемости.
Применяя стратегии Стивена Пинкера, пишущие специалисты смогут создавать ясные, увлекательные и убедительные тексты, которые действительно найдут отклик у аудитории.
Еще на
эту тему
Классические книги о работе со словом учат писать профессионально в любом жанре
На этих текстах были воспитаны поколения писателей и редакторов XX века
Что такое простой язык и как его освоить
Не «осуществили проведение данных мероприятий», а «сделали это»
Полчаса на редактуру
Чек-лист для неспециалиста, которому поручили работу с текстом
