Языковая политика в СССР в теории и на практике

Повышение статуса национальных языков

Первые годы советской власти, с начала 1920-х и до начала 1930-х годов, — это период, когда советское правительство выдвигало представителей коренных народов на руководящие должности, внедряло их языки в делопроизводство и сферу культуры. Эта политика была названа коренизацией. А что власти думали о русском языке? «Мы, разумеется, стоим за то, чтобы каждый житель России имел возможность научиться великому русскому языку. Мы не хотим только одного: элемента принудительности. Мы не хотим загонять в рай дубиной», — заявлял лидер большевиков Владимир Ленин в статье «Нужен ли обязательный государственный язык»¹. Партийные чиновники следовали заветам Ленина, поэтому в течение практически всего времени существования Советского Союза русский язык не имел никакого официального статуса.

Хотя с именем Сталина связывают окончание периода коренизации, но он же и заложил ее основы. На XII съезде РКП(б) он предложил «принять все меры к тому, чтобы Советская власть в республиках стала понятной и родной, чтобы Советская власть была у нас не только русской, но и междунациональной»². 

В результате коренизации с 1922 по 1927 год доля русских членов РКП(б) упала с 72% до 65%³. В статье 24 Конституции 1923 года «общеупотребительными» языками в СССР были названы русский, украинский, белорусский, грузинский, армянский и «тюрко-татарский» (так в то время называли азербайджанский язык). С появлением новых республик в текст добавили узбекский, туркменский и таджикский языки. Образование в школах и вузах стали переводить на национальные языки; на них вели документацию, издавали газеты.

Создание письменности и образование на национальных языках

В Конституции 1936 года было закреплено, что народы имеют право получать образование на родном языке (позднее, в редакции 1977 года, право было заменено на возможность). Законы СССР в обязательном порядке переводили на все языки союзных республик, эти языки также использовались в государственной символике.

В РСФСР в 1920-е годы преподавание в начальных классах велось на 68 языках.

Внутри союзных республик могли существовать национальные автономные республики и районы, а внутри районов иногда действовали инонациональные сельсоветы — например, немецкие сельсоветы в составе польского национального района.

Лингвисты проделали огромную работу по созданию письменности для народов, которые ее не имели: в 20-е — 30-е годы получили свой алфавит 46 таких этносов, не имевших письменности. В основном была задействована кириллица, но в 1926–1936 годах для тюркских и кавказских языков решили использовать латиницу. Казахи и азербайджанцы до установления советской власти использовали арабскую вязь, потом перешли на латиницу, затем на кириллицу (а после получения независимости вернулись к латинице, слегка ее видоизменив). 

Для многих новых сфер (техника, политика, экономика) была разработана терминология на национальных языках.

В 1930 году доля школ, использующих родной язык учащихся, достигла 85%.

В Карело-Финской ССР существовали школы с финским языком обучения; правда, после 1956 года, когда ее преобразовали в Карельскую АССР в составе РСФСР, финский язык преподавали только в районах, где проживали финны. В Еврейской автономной области, созданной на Дальнем Востоке, в некоторых школах преподавание велось на идише, но тоже ограниченное время: последняя идишеязычная школа закрылась в Биробиджане в 1949 году. В некоторых районах коренизация имела ограниченный успех: например, в Автономной ССР Немцев Поволжья делопроизводство перевели на немецкий язык в 4 кантонах из 22⁴.

Были и жалобы на проводимую политику. В 1923 году ЦИК СССР получил аналитический доклад, в котором говорилось, что «во многих образованиях Союза ССР интересы русского населения терпят ущерб в пользу коренного населения»⁵.

Единый язык для новой общности 

Начиная с 1930-х годов баланс в употреблении русского и национальных языков постепенно менялся. Поворотным моментом стало постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР 13 марта 1938 года «Об обязательном изучении русского языка в школах национальных республик и областей». Поводом для этого стало недостаточное знание русского языка среди «коренизованных» кадров.

Произошла унификация письменности: от латиницы в ряде языков отказались в пользу кириллицы, а орфография была приближена к русской.

Например, белорусской системе правописания, известной как тарашкевица, в 1933 году пришла на смену новая система, которую прозвали «наркомовкой». В частности, новый свод правил не предполагал передачу на письме ассимилятивной мягкости: стали писать свет вместо сьвет, с цяплом вместо сь цяплом. Кроме того, в некоторых словах запретили характерное белорусское аканье: рэволюцыя вместо рэвалюцыя, совет вместо савет (хотя по-белорусски буква о может использоваться только в ударном слоге).

Уменьшилось и число официально признанных языков и народов. Иногда за пределами РСФСР для малых языков становились угрозой языки титульных этносов союзных республик: например, в Грузинской ССР грузинский язык сильно доминировал над абхазским и осетинским.

В то же время поступали жалобы на то, что русский язык в автономиях преподают плохо.

Увеличить количество часов на преподавание русского планировали в ущерб иностранному языку и родной литературе, потому что она «возникла после Октябрьской революции» и «невелика по количеству произведений»⁶. 

Русский язык был необходимым средством межнационального общения в СССР. Во многом это было связано с тем, что существовала система распределения выпускников вузов и техникумов на работу в другие регионы страны. До и во время войны некоторые народы были депортированы. Чеченцы и ингуши, оказавшись в Казахстане, не имели возможности дать детям образование на родном языке — их учили в казахских и русских школах.

Русский язык все сильнее внедрялся в сферу образования. В РСФСР средняя школа с 1 по 10 класс полностью работала на национальном языке только в Татарской АССР. В СССР в целом число обучающихся на русском языке превосходило численность русских, которые проживали в той или иной республике. Здесь играл фактор большей престижности русского языка по сравнению с другими — многие родители считали, что обучить детей русскому важнее, чем национальному, потому что он даст больше перспектив.

На XXIV съезде КПСС в 1971 году Леонид Ильич Брежнев объявил, что в стране «возникла новая историческая общность людей — советский народ». Важным объединяющим фактором этого единства он назвал русский язык. В 1980-х годах 81% населения СССР использовали русский язык в повседневном общении на регулярной основе.

Недовольство русификацией

Однако были и те, кого не устраивало такое положение вещей. В 1982 году татарин из Ижевска (Удмуртская АССР) по фамилии Фарваев написал письмо в Верховный Совет СССР: в нем он оценивал перспективы развития национальных языков как «трагедию малых народов», которые «живут в страшное время, когда не встретишь ни одного соотечественника и не услышишь родные песни и мелодии». Автору письма нравился грузинский опыт языковой политики: «В РСФСР народы закабалены русским языком, но это не сделано в Грузии, там народ пользуется родным языком, а русский как вспомогательный»⁷. В апреле 1978 года в Тбилиси проходили акции протеста против исключения записи о грузинском языке как о государственном в местной Конституции. В итоге власти пошли на уступки. Аналогичный процесс прошел и в Армении — армянскому языку оставили статус государственного.

В балтийских республиках возмущались русификацией. Заместитель председателя Совета министров Латвии Вилис Круминьш заявлял «о засилье русских кадров, что г. Рига превращается в русский город и теряет свой национальный облик, в республике игнорируется латышский язык». С другой стороны, в Верховный Совет СССР приходили письма о том, что в Сибири и на Дальнем Востоке украинцы и белорусы не имеют возможности изучать в школах родной язык.

На подобные претензии советская власть отвечала, что в республиках созданы все условия для развития национальных языков. В апреле 1990 года, уже в период перестройки, в ответ на центробежные силы внутри страны был принят закон «О языках народов СССР» — в нем русский язык назван официальным, пусть и не государственным. После распада Советского Союза дали русскому языку государственный или официальный статус Беларусь, Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан (язык межнационального общения).

Языковая политика современной России ближе к позднесоветскому подходу: многоязычие сохраняется, но русский язык рассматривается как объединяющий фактор; в Конституции он теперь назван «языком государствообразующего народа».

Чего удалось добиться

Руководство СССР в 20-е годы ставило перед собой задачу укрепить позиции советской власти среди нерусских народов и заручиться их поддержкой, чтобы противопоставить себя царской России, которую называли «тюрьмой народов». Такой подход должен был помочь снизить влияние националистических и антисоветских движений. В результате коренизации в республиках и автономиях появилось большое количество управленцев, учителей, писателей и журналистов из числа местных национальностей, открылись школы, вузы, техникумы, создавались газеты, журналы, театры на национальных языках.

В этом отношении советская власть развила и продолжила тренд, наметившийся на тех территориях Российской империи, которые некоторое время были независимыми, а затем вошли в состав СССР (это Беларусь, Украина, Азербайджан, Армения, Грузия, Литва, Латвия, Эстония). Хотя некоторые «коренизованные» кадры национальных школ были недостаточно компетентны, в целом властям удалось добиться очень многого.

Создание и внедрение в очень короткие сроки систем письменности для ряда бесписьменных языков было выдающимся достижением отечественных лингвистов, организаторов образования и властей на местах. 

Крен в противоположную сторону был обусловлен тем, что власть стремилась избежать сепаратистских настроений. Многие из представителей национальных элит, которых до этого продвигали, были репрессированы и обвинены в буржуазном национализме. Были также и протесты русскоязычного населения против навязывания им местных языков. Но отказа от использования национальных языков в разных сферах не произошло. В постсталинский период общий вектор на максимальное распространение русского языка остался прежним, идеальный баланс языковых интересов найти не удалось, что усилило центробежные настроения.

При этом во многих странах бывшего СССР уровень владения русским языком остается по-прежнему высоким, хотя и снижается со сменой поколений.