Из истории реформирования русского правописания

Вплоть до конца XIX века никаких систематизированных сводов правил письма не появлялось, хотя многие частные вопросы русского письма активно дискутировались в печати. Правописание основывалось на принятом употреблении слов и выражений — узусе. Первая реформа, осуществленная Петром I, была связана с переходом на гражданский шрифт. В середине XVIII века постепенно и осторожно вошел в русское письмо дефис; его появление связывают с именем Василия Кирилловича Тредиаковского.

В самом конце XVIII века появилась буква ё, заменившая сочетание io. Ее ввел в русскую графику Николай Михайлович Карамзин, напечатавший с этой буквой в 1797 году сборник стихов «Аониды». Буква ё до сих пор имеет в русском алфавите особый статус, оставаясь, по сути дела, факультативной. Это не удивительно: в отличие от всех других гласных букв ё употребляется только под ударением, в безударном положении ее всегда заменяет буква е (все остальные гласные буквы сохраняются и в безударной позиции). Например: мясо — мясной, но лёд — ледяной.

Обязательна буква ё лишь в некоторых текстах специального назначения (учебных, словарных), да еще в тех случаях, когда отсутствие двух точек над е затрудняет правильное прочтение слова и понимание текста. Впрочем, любому автору или издателю не возбраняется печатать те или иные тексты с последовательным употреблением буквы ё.

Правила русского правописания выкристаллизовались спонтанно, в первую очередь под пером писателей-классиков.

Знаменательной вехой стало появление трудов академика Якова Карловича Грота «Спорные вопросы русского правописания от Петра Великого доныне» (1873) и «Русское правописание» (1885; 22-е издание, 1916). По гротовским правилам учились и до революции, и (с поправками на реформу 1918 года) после нее.

В 1904 году была создана Орфографическая комиссия при Императорской академии наук, куда входили крупнейшие лингвисты того времени (председатель комиссии — Филипп Федорович Фортунатов, члены ее — Иван Александрович Бодуэн де Куртенэ, Алексей Александрович Шахматов, Роман Федорович Брандт, Василий Ильич Чернышев, Павел Никитич Сакулин и др.). Предложения комиссии, окончательно сформулированные в 1912 году, сводились к упрощению графики на основе фонематического принципа (устранение букв, не обозначавших никаких звуков, например ъ на конце слов, и букв, обозначавших те же звуки, что и другие буквы, — «ять», «и десятеричное», «фита», «ижица»); прочие изменения были немногочисленны (например, введение единого окончания -ие, -ые в именительном падеже множественного числа прилагательных).

Споры сторонников и противников орфографической реформы продолжались до 1917 года.

Кстати, среди аргументов, высказанных тогда «консерваторами» — противниками реформы, был и тезис поэта и мыслителя Вячеслава Иванова, актуальный и в наши дни: должна ли орфография упрощаться в угоду потребностям школы? Ведь педагогика — ancilla vitae («служанка жизни»— лат.), а вовсе не наоборот...

Летом 1917 года министром просвещения Временного правительства Александром Аполлоновичем Мануйловым было разослано на места распоряжение о постепенном (!) переходе на новую орфографию.

После Октябрьской революции новая орфография была введена повсеместно декретами 1917 и 1918 годов. Таким образом, большевики оперативно воспользовались готовым проектом, применив при этом свои революционные методы. Так или иначе в стране с преобладающим неграмотным населением введение нового письма действительно сыграло свою положительную роль — нельзя не признать, что так называемая всеобщая грамотность была достигнута при большевиках за столь короткие сроки в немалой степени благодаря орфографической реформе.

В 1929 году была создана новая Орфографическая комиссия (в ее составе — Александр Матвеевич Пешковский, Николай Николаевич Дурново, Сергей Петрович Обнорский и другие); работа комиссии свелась к обсуждению ряда предложений.

В 1940 году вышла из печати книга «Правила единой орфографии и пунктуации с приложением краткого словаря. Проект. Составлен Комиссией по разработке единой орфографии и пунктуации русского языка, учрежденной Постановлением СНК СССР от 10 июля 1939 г.». Война помешала проведению в жизнь этого проекта.

Новые «Правила русской орфографии и пунктуации» готовились уже в конце 40-х — первой половине 50-х годов.

В работе над ними принимали активное участие Сергей Иванович Ожегов, Абрам Борисович Шапиро, Сергей Ефимович Крючков. В 1955 году был опубликован проект «Правил» (под грифом Института языкознания АН СССР и Министерства просвещения РСФСР).

Этот проект был официально утвержден Академией наук, Министерством высшего образования СССР и Министерством просвещения РСФСР в 1956 году и тогда же опубликован (одновременно с академическим «Орфографическим словарем русского языка» на сто тысяч слов под редакцией Ожегова и Шапиро). «Правила» сыграли свою важную роль как первый свод правил правописания, следование которому было признано обязательным для печати и школы.

Среди предлагаемых «Правилами» написаний были проведены и некоторые орфографические изменения частного характера. Так, с 1956 года стали писать слова панцирь, цирюльник, цинга, циновка с буквой и после ц, слова по-видимому и по-прежнему — через дефис, а вовремя — слитно. Впервые было полностью сформулировано правило: после русских приставок на согласный последовательно пишется вместо и буква ы — не только в русских корнях (предыдущий, подытожить, розыск, сыграть), но и в иноязычных (предыстория, безынициативный, сымпровизировать, сымитировать и т. п. — написания, до сих пор вызывающие у некоторых внутренний протест, но тем не менее неизбежные).

Вместе с тем довольно скоро после утверждения «Правил» 1956 года стала обнаруживаться их неполнота, в ряде случаев недосказанность, а нередко и обусловленная директивными политическими ограничениями односторонность. Так, в практике печати очень скоро перестала соблюдаться рекомендация «Правил» писать слово Республика с прописной буквы только в названиях республик СССР и так называемых стран народной демократии — появились такие написания, как Федеративная Республика Германия или Южно-Африканская Республика. Согласно рекомендациям «Правил», следовало писать, например, сочетания Семилетняя война и Столетняя война с прописной буквы, а первая мировая война и вторая мировая война — со строчной, как якобы «не являющиеся собственными именами» (кстати, эта несправедливость в практике письма последнего десятилетия уже преодолена). Подобных непоследовательностей в «Правилах» предостаточно.

Вряд ли верной уже изначально была рекомендация «Правил» писать строчными буквами звуковые аббревиатуры, «обозначающие имена нарицательные». Так пишутся (в виде исключений) только немногие из звуковых аббревиатур — вуз, роно, дот, дзот, нэп, загс (у последних двух есть вариантные написания прописными буквами: НЭП, ЗАГС). Однако правило, основанное на довольно давней традиции, заключается как раз в обратном — в том, чтобы писать любые звуковые аббревиатуры прописными буквами: так пишутся, например, ГЭС, ГРЭС, ТЭЦ, ВТЭК, РОЭ, из старых аббревиатур раннесоветского периода — ТОЗ, ЧОН, из более поздних, новых — НОТ, СПИД, ЖЭК, ДЭЗ, ОМОН, ТЭК, АОН, ВИА, СМИ, УЗИ и многие другие. Не сказано в «Правилах» о том, как писать слова, производные от аббревиатур, о несохранении в них прописных букв, например: мхатовец, мидовский (от МХАТ, МИД), энкавэдэшник, эсэсовский (от НКВД, СС).

Ничего не говорится о необходимости замены знака дефиса на тире в конструкциях с приложениями, содержащих неоднословные наименования: *директор - художественный руководитель, *научный сотрудник - космонавт и т. п. Не может удовлетворить сейчас рекомендация «Правил», касающаяся написания конструкций с приложением, которое предшествует определяемому слову и «может быть приравнено по значению к прилагательному»: такие сочетания, как старик отец или красавица дочка, предложено писать раздельно. В этой рекомендации нельзя не увидеть нарушения одной из культурно-исторических традиций письма: у какого корректора поднимется рука написать без дефиса лермонтовскую строчку Старуха-мать ждет сына с битвы или название пьесы Александра Николаевича Островского «Красавец-мужчина»? А утверждение, что «дефис не пишется в сочетании имени нарицательного со следующим за ним именем собственным», на самом деле верно только для сочетаний типа город Москва или река Волга, но абсолютно неприменимо в случаях, где собственному имени предшествует оценочное приложение. Это хорошо видно на примере из еще одного классика: Ты и убогая, ты и обильная, ты и могучая, ты и бессильная, матушка-Русь...

Многое из того, что не было разъяснено в тексте «Правил», пришлось разъяснять затем в различных справочниках для работников печати, методических разработках для школы и т. п.

Таков, например, оставшийся в «Правилах» открытым вопрос о написании существительных, образованных от существительных, пишущихся через дефис: ср. тред-юнионизм, генерал-губернаторство, унтер-офицерша, но сальтоморталист, яхтклубовец, а также алмаатинцы, ньюйоркцы, ореховозуевцы и т. п. (в противоположность прилагательным, образуемым от таких же существительных и, в соответствии с «Правилами», последовательно сохраняющим дефис: нью-йоркский, орехово-зуевский и т. п.). Неразъясненным остался и вопрос о написании сложных прилагательных — «географических» определений в составных наименованиях: в правилах регламентировано написание таких прилагательных в географических наименованиях типа Западно-Сибирская низменность, но ничего не сказано о наименованиях учреждений и предприятий типа Западно-Сибирский металлургический комбинат. Надо ли удивляться тому, что сам текст действующих до сих пор «Правил» сейчас мало кому известен (они не переиздавались с начала 60-х годов), зато работники печати руководствуются исключительно справочниками и другими подобными пособиями (Дитмара Эльяшевича Розенталя и др.).

Реформы русской орфографииКак Петр I и большевики с буквами воевалиВ 1963 году в газете «Известия» была опубликована статья профессора Александра Ивановича Ефимова о низком уровне грамотности в стране и необходимости упрощения орфографии. Вскоре Постановлением Президиума АН СССР от 24 мая 1963 года была создана Комиссия по усовершенствованию русской орфографии (председатель — Виктор Владимирович Виноградов, заместитель председателя — Михаил Викторович Панов). В постановлении особо подчеркивалось «настойчивое требование советской общественности ... внести усовершенствования и упрощения в систему правописания». Комиссии были даны весьма сжатые сроки — «завершить работу и представить свои предложения в Президиум АН СССР в 1964 г.».

Некоторые предложения комиссии носили довольно радикальный характер: например, писать ноч, мыш; заец, платьеце; огурци и т. п.; вовсе отказаться от буквы ъ. Думается, что при всей чисто научной, лингвистической обоснованности многих предложений авторы того проекта упустили из виду неизбежный общественно-культурный шок, вызванный реакцией на ломку ряда традиционно (исторически) сложившихся правил и принципов письма и основанных на них устоявшихся орфографических навыков. Слишком велик в вопросах правописания внелингвистический, общественно-культурный фактор.

Опубликованные в «Известиях» (№ 228 и 229 за 1964 год) предложения комиссии вызвали бурную реакцию протеста, выразившуюся в ряде публикаций в тех же «Известиях» осенью 1964 года. Прекращение обсуждения совпало со снятием Никиты Сергеевича Хрущева.

В дальнейшем, в «эпоху застоя» об этих предложениях постарались забыть, но о них до сих пор вспоминают при каждом удобном случае представители интеллигенции, весьма подозрительно относящиеся теперь к любым попыткам вмешательства в правила правописания, а некоторые журналисты видят в таких попытках бесценный «жареный» материал.

Тем не менее в начале 70-х годов при Институте русского языка АН СССР, уже распоряжением Отделения литературы и языка, была вновь создана Орфографическая комиссия (председатель — Виктор Иванович Борковский). Предложения этой комиссии, гораздо менее радикальные, были сформулированы в 1973 году и переданы в Президиум АН СССР. Не получив никакого отклика, они были «похоронены» в недрах Президиума. В последующие 15 лет работа в области правил правописания (и, кстати, орфографических словарей тоже — академический «Орфографический словарь русского языка» переиздавался за эти годы только стереотипными изданиями) была практически законсервирована.

Эта работа была возобновлена уже в годы перестройки: в 1988 году в Институте русского языка АН СССР создана орфографическая лаборатория (впоследствии — сектор орфографии  и орфоэпии), а распоряжением ОЛЯ — Орфографическая комиссия в новом составе (председатель — Дмитрий Николаевич Шмелев, затем Юрий Николаевич Караулов, в настоящее время — Владимир Владимирович Лопатин). Основной результат ее работы — подготовленный в институте, обсужденный и одобренный Орфографической комиссией проект новой редакции «Правил русской орфографии и пунктуации». Этот проект отвечает требованиям времени, он достаточно полон, во многих случаях уточняет и конкретизирует действующие правила, соответствует современному состоянию русского языка и науки о нем. Предлагаемые в проекте изменения действующих правил немногочисленны и в значительной части продиктованы современной практикой письма.

Тем же сектором Института русского языка РАН подготовлен изданный в 1999 году новый «Большой русский орфографический словарь» на 160 тысяч слов.

В словарь впервые введены многие слова и сочетания слов, пишущиеся с прописной буквы; в нем орфографически регламентированы сотни новых слов, появившихся в русском языке конца XX века.

Страна должна иметь наконец реальный, не фантомный и не суррогатный, свод правил русского правописания. Наличие такого общеобязательного свода правил, как и другого нормативного источника, «Большого академического орфографического словаря», — важная составляющая национальной культуры, один из признаков культурного здоровья общества.