Шиликун в озере и постен на стене: как в разных регионах зовется хтонь 

Денотат — это сущность реального мира, которая обозначается словом. Но есть ли вообще денотаты у таких слов, как баба-яга, эльф, единорог, и названий любых других вымышленных, но для кого-то очень реальных существ?

Судя по записям, наши современники из Псковской и Кировской областей регулярно встречаются не только с кассирами «Пятерочки» и водителями маршруток, но и, например, с шиликуном, азовкой, сусеткой (суседко — очень распространенное и старое название домового, известное нам по «Коньку-горбунку» Ершова), анчутками и постéном.

Особых подробностей из жизни шиликуна и азовки узнать не удастся, разве то, что они как-то связаны с водой: В озере шиликун завелся (Котельнический район, Кировская область), Когда вечером гуляли у реки, увидели какую-то азовку (деревня Опочицы, Псковская область, оба примера из записей школьного проекта).

Впрочем, шиликуны (обычно во мн. ч. и в разных вариантах) хорошо представлены в авторитетных источниках. В «Толковом словаре» В. И. Даля (статья «Шиликун») слово толкуется как вятское, пермское и сибирское название «нечистого духа, черта, злого домового»; связь его с водой не упоминается, зато упоминается связь со святками, так называются и ряженые: «шаликуны пришли! шуликунничать, ходить о святках переряженным». Из статьи Н. И. Толстого «Шуликуны» в «Мифологическом словаре»¹ можно узнать, что шуликуны, шиликуны, шулюкуны, шликуны — «у северных русских сезонные демоны». 

Они связаны со стихиями воды и огня, появляются в Сочельник, во время святок дразнят пьяных и могут утопить кого-нибудь в проруби, а на Крещенье уходят под воду, и дальше их не видно.

Получается, что в Котельническом районе Кировской области шиликун завелся в озере не случайно. Вятская губерния — это и есть современная Кировская область. Возможно, некое изменение представлений об этих хтонических существах отражается в том, что «шиликун завелся» в одиночку, изолированно, тогда как в старых источниках такие создания «живут артелью».

В Невельском районе Псковской области записано слово постéн. Постéна видала, а можа, показалось, — сообщила участникам проекта семидесятидвухлетняя информантка. Комментарий сборщиков гласит, что это привидение, которое обычно ходит по стенам или сквозь, выглядит как тень, ходит плавно и незаметно, а бабушка увидела его, когда пошла ночью попить воды, в виде тени на стене, медленно двигавшейся и исчезнувшей при приближении к ней.

Происхождение слова, казалось бы, предельно прозрачное: ходит по стенам — постен. Но если попробовать отыскать это мифическое существо в других источниках, становится ясно, что его этимология — настоящая головоломка.

Начать с того, что в «Словаре русских народных говоров»², выпускаемом ИЛИ РАН, есть несколько словообразовательных вариантов, записанных еще в ХIХ веке на территории современных Псковской и Новгородской областей: постен, постень и просто стень без по-. И у всех них основное и, по-видимому, исходное значение — всего-навсего ‘тень’, а не некий дух. Скоро и вечер будет, смотри, постен какой. Тень — стень. Подозрительно похоже. Но откуда взялось с-? 

Среди значений всех этих слов есть и ‘нечистый дух, который наваливается на спящего человека’. А вот про хождение его по стенам ничего нет. В свою очередь, в этих словарных статьях много ссылок на словарь Даля, где ситуация аналогична.

Из «Словаря русского языка ХI–XVII вв.» можно узнать, что уже в памятниках ХI века есть слово стень, первое значение которого — ‘тень’, будь то тень, отбрасываемая человеком или предметом, или тень как отсутствие солнечного света, освещения, ср., например, словосочетание стень нощи. Стень от того древа вредительна есть телу человеческому (Травник Николая Любчанина, 1534).

Слово используется столетиями, и даже удивительно, что в конце концов оно напрочь исчезло из русского литературного языка.

Стень обозначало и призрак, сверхъестественное существо; так, в описании чудес святителя Николая Мирликийского (памятник XI века в списке XIII века) словом стень переводится греческое φᾰσματος oψις, ‘видение призрака’. Семантический переход от тени к призраку понятен и широко распространен.

В общем, с происхождением слова постен кристальной ясности нет, но похоже, что оно родственно скорее исчезнувшему стень ‘тень’, чем современному стена.

Есть в древнерусских памятниках и слово постень, но с единственным значением 'тень от стены', в котором объединилась семантика стены и тени, что тоже понятно, ведь на улице под стеной часто бывает тень. При этом сами слова стена и тень не считаются родственными, у обоих есть признанные независимые этимологии: славянское слово стена исходно ‘каменная’, см. немецкое der Stein 'камень', а тень — упростившееся темнь, от темный, с выпадением одного из двух носовых согласных.

Конечно, напрашивается вопрос о загадочной связи между словами тень и стень, такими похожими по форме и содержанию. В этимологическом словаре Фасмера (статья «Тень») упоминаются версии общего происхождения со стень, попытки некоторых ученых объяснить колебание начала слова мотивами табу, отсутствие древних примеров формы тень и наличие соответствий слова стень в некоторых других славянских языках.

«Табуистические мотивы», видимо, означают, что еще в древности слово тень было немного изменено, чтобы чего жутковатого не вышло. Впрочем, это только предположение, но других, похоже, нет.

Что же касается зафиксированного участниками школьного проекта значения псковского слова постен, связанного со стенами, то велико искушение предположить действие народной этимологии, причем сравнительно поздней, недавней, ведь еще в ХIХ веке такое свойство у этого духа отсутствует. А именно, когда внутренняя форма этого слова стала непрозрачной, возникла ассоциация со стенами, и сам дух переквалифицировался: прекратил наваливаться на спящих и перешел к хождению по стенам.

Вот так анализ результатов проекта по сбору региональной лексики побудил нас заглянуть в таинственную историю слов и мистических верований.