Русский язык межнационального общения в странах СНГ и Балтии и диалог культур

Если обратиться к государствам Центрально-Европейского региона и к странам, возникшим после развала СССР, то в языковых дискуссиях того времени в этих странах главным героем был русский язык, а точнее, его воздействие на судьбы национальных культур и языков. Именно в эти годы развернулась массированная кампания по выявлению последствий (естественно, главным образом негативных) воздействия русского языка на национальные языки. Достаточно сказать, что национально-русское двуязычие в решениях некоторых конференций характеризовалось как «политически вредное и научно несостоятельное». Впрочем, не это главное. Если оставить в стороне дипломатический политес и, обратившись к языковому законодательству и реалиям повседневной жизни в странах СНГ и Балтии, назвать вещи своими именами, то здесь вполне очевидна другая цель: выдавить русский язык из культурного пространства этих стран.

Времени с тех пор прошло не много, но все же вполне достаточно для того, чтобы выявить основные тенденции в развитии языковой ситуации и определить место русского языка в странах ближнего и дальнего зарубежья. Основные вопросы заключаются в следующем.

1. Сократилось ли употребление русского языка как неродного на территории стран СНГ и Балтии, а также в других странах Центрально-Европейского региона?
2. Сократилось ли изучение русского языка как неродного (иностранного) в этих же странах?
3. Сократилось ли употребление русского языка как средства межнационального общения? И, главное, каковы перспективы русского языка как средства международного и межнационального общения, а также как родного (за пределами Российской Федерации) на рубеже нового тысячелетия?

На первые два вопроса ответ, безусловно, утвердительный: да, сократилось, причем весьма заметно. В ряде стран СНГ и Балтии органы государственной власти предпринимали и до сих пор предпринимают довольно жесткие меры по ограничению сфер функционирования русского языка. Особенно наглядно этот процесс проявляется в сфере народного образования: количество часов на изучение русского языка резко сокращено либо этот предмет вообще исключен из учебного плана национальных школ; практически прекращена подготовка учителей русского языка, не издаются учебники и учебные пособия по русскому языку. Нельзя не отметить резкого сокращения теле- и радиовещания на русском языке, ограничения информационного, образовательного и культурного пространства в связи с вытеснением русского языка из печатных и электронных средств массовой информации.

Вопросы об изучении русского языка как родного и неродного за пределами Российской Федерации оказались взаимосвязанными, так как уменьшение количества школ, в которых преподавание велось на русском языке, ограничило или по крайней мере осложнило возможность выбора языка обучения, а соответственно, и сократило количество учащихся нерусской национальности, изучающих русский язык. Во многих новых государствах русский язык как неродной (иностранный) вообще исчез из учебных планов средней школы, а там, где сохранился, на его изучение, часто факультативное, отведено один-два, редко три часа в неделю. И происходит все это на фоне стремительного сокращения количества школ с русским языком обучения, в которых ранее получали среднее образование не только русские, но и дети других национальностей. Например, в Эстонии в соответствии с законом «Об основной школе и гимназии» обучение на русском языке в муниципальных школах гарантируется государством только на уровне основного образования (I–IХ классы); к 2000 году (недавно этот срок был продлен до 2007 года) обучение на русском языке в гимназиях вообще должно быть прекращено, а полное среднее образование на русском языке (Х–ХII классы) можно будет получить только в частных учебных заведениях.

Уменьшение доли русского языка в сфере образования, а также в других сферах общественной жизни довольно очевидно во всех государствах, возникших на месте бывших союзных республик. И в настоящее время продолжается ограничение сфер функционирования русского языка, вытеснение его из экономического и культурного пространства. Впрочем, объективности ради следует заметить, что законодательно закрепленная регламентация языков в тех или иных сферах не всегда соответствует фактическому положению дел. Реальные потребности людей часто приводят к тому, что русский язык продолжают употреблять и в тех сферах, где его использование очень жестко ограничено или вообще не предусмотрено языковым законодательством новой суверенной страны.

Что же касается вопроса о судьбе русского языка в межнациональном общении, то проведенные в ряде стран СНГ и Балтии, в республиках Российской Федерации социолингвистические исследования и некоторые другие материалы, представленные в Банке социолингвистических данных о функционировании русского языка в межнациональном общении в Российской Федерации и странах СНГ и Балтии (проект РГНФ № 99-04-00202а), дают достаточно оснований утверждать, что вплоть до настоящего времени в качестве основного средства преодоления языкового барьера между бывшими гражданами СССР выступает русский язык¹.

Развитие диалога национальных культур, прежде всего в условиях тесных языковых контактов в пределах одного или даже группы многонациональных государств, занимает сейчас одно из центральных мест в процессе формирования цивилизованных норм взаимопонимания и сотрудничества народов, связанных давними традициями совместного проживания, взаимодействием в духовной, социальной и экономической сферах.

Очевидно, что в современных полиэтнических государствах этот диалог наиболее эффективно может развиваться в условиях различных типов дву- и многоязычия. В период объективно расширяющейся интеграции народов и государств предстают в ином свете, чем прежде, во времена эйфории суверенизации, проблемы взаимоотношений государственных и других, не имеющих какого-либо статуса языков, их функционирования, расширения, сужения или перераспределения общественных функций, сохранение существующих и развитие и распространение новых типов двуязычия, а также различные аспекты культуры национально-языковых отношений. Вряд ли стоит преуменьшать в интеграционных процессах и роль средства, с помощью которого на протяжении многих десятилетий и даже столетий преодолевался и до сих пор преодолевается языковой барьер между народами, в настоящее время проживающими в разных государствах.

Различные социолингвистические исследования и собственно языковая ситуация в новых суверенных странах и в обретших самостоятельность российских республиках пока что не свидетельствуют о широком распространении языков титульной национальности этих стран и республик в качестве средства межнационального общения, о том, что эти языки уже заменили или в ближайшем будущем полностью заменят прежнее средство преодоления языкового барьера — русский язык. Так, например, «русский язык, даже не обладая равными юридическими правами с украинским языком, фактически продолжает весьма широко использоваться в Киеве, восточных регионах Украины, в Крыму. Он сохраняет основную часть функций языка межэтнического общения...»². Социолингвистическое обследование в Придунайском крае Одесской области Украины показало, что дополнительные знания по специальности приобретают на русском языке 93% опрошенных студентов³. Как отмечает один из азербайджанских ученых, «что бы сегодня ни говорили люди, руководствующиеся разными конъюнктурными соображениями, основная масса специальной научной информации продолжает усваиваться нами посредством русского языка»⁴. «Нисколько не умаляя значимости государственного армянского языка, мы хотим… подчеркнуть: предметом нашей особой заботы сегодня должно стать повышение и стабилизация статуса русского языка в независимом государстве Республика Армения»⁵.

Несмотря на весьма значительные изменения последних десятилетий в языковой политике в республиках Российской Федерации, в странах СНГ и Балтии, русский язык продолжает довольно широко использоваться и как родной, и как средство преодоления языкового барьера между людьми разных национальностей в этих государствах. Однако условия его употребления и изучения серьезно трансформировались, и сейчас в поле зрения исследователей должны оказаться такие социолингвистические параметры описания русского языка как родного и неродного в иноязычном окружении, которые позволили бы объективно представить положение данного языка сегодня и сделать вывод о его перспективах в ближайшем и отдаленном будущем.

Если обратиться к другим сферам функционирования языков, то оказывается, что и там снижение уровня употребления русского языка как неродного оказалось не столь значительным, как это предсказывали во второй половине 1980-х годов в тогда еще союзных республиках СССР охваченные эйфорией суверенизации некоторые политики, а также примкнувшие к ним лингвисты. Прав оказался Николай Сергеевич Трубецкой, который еще в 1930-е годы писал: «Русский литературный язык... не утратит своего культурного и государственного значения. Не говоря уже о том, что он остается сейчас общим государственным языком всего „Союза Советских Социалистических Республик“ и останется таковым и впредь, независимо от того, какие перемены произойдут со временем в государственной конструкции и строе этого „Союза“, — можно с уверенностью утверждать, что он останется и языком культурного и делового общения между представителями разных народов, входящих в состав России — Евразии. Образованный зырянин будет всегда говорить с образованным грузином именно на русском литературном языке»⁶.

До сих пор в межнациональном общении между бывшими гражданами СССР центральное место занимает русский язык. Безусловно доминирование русского языка в так называемых нерегулируемых языковым законодательством сферах межличностного общения, прежде всего в негосударственных торгово-экономических взаимоотношениях граждан (и неграждан) из разных стран СНГ и Балтии. Таким образом, альтернативные русскому языку средства преодоления языкового барьера между людьми разных национальностей как в республиках РФ, так и в бывших союзных республиках, а ныне суверенных государствах пока что не получили широкого распространения. Со временем положение может измениться, но в настоящее время именно русский язык в основном обеспечивает потребности межнационального общения в России и других странах СНГ.

Вместе с тем нельзя не признать, что в ряде стран иноязычное население стало чаще использовать язык титульной национальности (то есть государственный) в регулируемых языковым законодательством сферах общения. Одна из причин состоит в том, что в большинстве стран СНГ и Балтии законы о языках прямо или косвенно ущемляют права лиц, не владеющих государственным языком, в политическом, социально-экономическом и культурно-языковом отношениях. Практически во всех странах СНГ и Балтии, кроме Белоруссии, введение законов о государственном языке, знанием которого нередко была обусловлена возможность предоставления гражданства, существенно затруднило поступление на работу и в высшие учебные заведения, остановило продвижение по службе, увеличило угрозу увольнения, ограничило возможность получения какой-либо информации на родном языке и т. д.

Таким образом, не диалог национальных культур, не последовательная культурно-просветительская деятельность по развитию и формированию новых типов двуязычия, а явно дискриминационная по отношению к иноязычному населению языковая политика большинства новых независимых государств стала сейчас одним из основных факторов, способствующих распространению языка титульной национальности в качестве средства преодоления языкового барьера. Следует прямо сказать, что в современных условиях говорить о диалоге этнокультур в большинстве стран СНГ и Балтии довольно трудно, особенно в том случае, если в качестве одного из участников этого диалога выступает русская культура. О каком диалоге может быть речь, если из культурного пространства некоторых стран происходит фактическое выдавливание русской культуры и русского языка, если этот процесс возведен в ранг государственной политики! Однако все попытки вывести русскую культуру за пределы своего культурного пространства в тех или иных странах СНГ и Балтии бесперспективны. Русскую культуру «издавна отличали неповторимое своеобразие и перекличка с мировым культурным процессом, динамизм развития и устойчивость глубинных духовных традиций… ХХ век отмечен сильнейшим воздействием русской культуры на культуры едва ли не всего земного шара»⁷.

Кстати сказать, есть все основания полагать, что и за пределами СНГ и Балтии русский язык и русская культура не утратят окончательно своих позиций. Как замечает Виталий Григорьевич Костомаров, «после кризиса начала 1990-х годов сейчас в странах Центральной и Восточной Европы вновь выявился устойчивый интерес к русскому языку, разумеется, не в прежних масштабах и на иной основе — не обязательности, а подчеркнутой добровольности и профессиональной необходимости»⁸.

Уже сейчас дискриминация русской культуры и русского языка не находит широкой общественной поддержки в новых независимых государствах. Здравомыслящие политики и бизнесмены, деятели культуры и просвещения, научно-техническая интеллигенция — все те, кому дорого будущее своих стран и народов, на собственном опыте убедились в пагубности национальной самоизоляции и невозможности полного отказа от одного из общепризнанных языков межнационального и международного сотрудничества. Вопреки указам и постановлениям своих парламентов и правительств население стран СНГ и Балтии продолжает пользоваться русским языком в самых различных сферах.