Покольку характеристику А. С. Пушкина как великого русского поэта можно счесть чем-то вроде постоянного эпитета, полагаем, что и в текстах официально-делового стиля она вполне уместна.
Каких-либо специальных правил для такого рода названий нет. Если нужно подчеркнуть уникальность наименования (т. е. подчеркнуть, что перед нами имя собственное, а не просто обозначение кристалла какого-то цвета), целесообразно, на наш взгляд, руководствоваться общим правилом: в именах собственных – наименованиях, состоящих из нескольких слов, с прописной буквы пишется только первое слово (если в состав наименования не входят другие имена собственные): Золотой кристалл, Серебряный кристалл. Если наименование сокращено до одного только слова (и по-прежнему нужно подчеркнуть, что это имя собственное), оно пишется с прописной: Кристалл.
Имя Светлана стало действительно популярным после Октябрьской революции, однако появилось гораздо раньше и никакого отношения к советским аббревиатурам не имеет. Имя было придумано и впервые использовано А. Х. Востоковым в произведении «Светлана и Мстислав» (1802), а широкую известность приобрело после публикации баллады В. А. Жуковского «Светлана» (1813). Эти и многие другие факты приведены в исследовании Е. Душечкиной «Светлана. Культурная история имени».
Язык очень тесно связан с изменениями в жизни общества. Он способен уловить и отразить эти изменения. Так, активная волна заимствований хлынула в русский язык в ту эпоху, когда Петр I прорубил окно в Европу. Вместе со всеми новыми реалиями, которые прибило к российскому берегу с западной стороны, появились и новые слова, эти реалии называющие.
Именно так когда-то появились в русском языке заимствования «бутерброд» и «сэндвич». Пока в нашем обиходе не существовало такого блюда, как «ломтик хлеба или булки с маслом, сыром, колбасой и т. п.», нам и отдельное слово, которым такое блюдо называют, было ни к чему. Кушанье это появилось в России в Петровскую эпоху – тогда же мы усвоили и немецкое слово «бутерброд».
В конце XX века ситуация повторилась. Новые слова, в том числе и пришедшие извне, остаются в языке, если они ему нужны, и исчезают, если не вписываются в его систему. В результате появления новых слов в языке происходит закрепление за каждым из них отдельных, специализированных значений.
В роли терминов заимствования очень удобны: ведь почти каждое русское слово на протяжении долгих веков существования приобрело множество значений, в том числе и переносных, а термин обязан быть однозначным. Тут и выручает заимствование.
Однако не у всякого иноязычного слова есть шансы прижиться в русской речи. Например, дизайнеры активно пользуются термином «мудборд» (от англ. mood board – «доска настроения») – это визуальное представление дизайнерского проекта, которое состоит из изображений, образцов тканей и подобного и отражает общее настроение и тематику будущей коллекции. Как узкопрофессиональный термин словечко «мудборд», быть может, и удобно, однако звучит оно столь несимпатично для русского уха, что едва ли язык наш его примет. Недаром в одном из интернет-изданий появилась рубрика с ироническим названием «Полный мудборд».
В русском языке имеется, с одной стороны, союз чтобы, в котором часть бы уже не является частицей, то есть самостоятельным словом, и потому пишется слитно, и, с другой стороны, выражения типа что бы то ни было, кто бы то ни был, где бы — частица, образующая сослагательное наклоние, поэтому пишется раздельно. Что касается что ли, то для этого сочетания нет параллельного союза *чтоли, пишущегося слитно, поэтому принято только раздельное написание.
Независимо от того, средствами какой графики записано предложение, оно остаётся английским предложением, в котором имеются все необходимые члены английского предложения. Искать в нем русские подлежащее, сказуемое и т. д. бессмысленно. С точки зрения грамматики русского языка это просто некая последовательность букв, не более.
В русском языке нет такого системного явления, когда глухие согласные непроизвольно заменяются на звонкие. Однако примеры тому имеются: асфальт в просторечии произносят как асвальт, брандспойт как брандсбойт.
Спасибо, будем наблюдать!
Правильно: Просто чудо, что за вечер! Чудо как хороша!
В данном случае двоеточие не требуется: – Как тебя зовут? – Иннокентий. Но можно просто Кеша.
Ошибкой такое употребление считать нельзя. См., например, ставшие эпиграфом к пушкинскому "Евгению Онегину" строки "И жить торопится, и чувствовать спешит!" (П. А. Вяземский. Первый снег. 1819).
