В русском языке в определенных позициях встречаются и глухие, и звонкие согласные звуки. Это положение перед гласными (том [том] – дом [дом]) и перед согласными [в], [в’], [й’], [л], [л’], [м], [м’], [н], [н’], [р], [р’] (свой [свой’] – звон [звон], смела [см’ила́] – размела [разм’ила́], срой [срой’] – разрой [разро́й’]). Эти позиции, как справедливо отмечено в Комплексе 2, являются сильными по глухости / звонкости.

Но появление глухого или звонкого звука может быть предопределено его положением в слове. Такая глухость / звонкость оказывается несамостоятельной, «вынужденной», а позиции, в которых это происходит, считаются слабыми по глухости / звонкости.

Звонкие парные оглушаются (вернее, меняются на глухие)

1) в абсолютном конце слова: пруд [прут];

2) перед глухими: будка [бу́тка].

Глухие парные согласные, стоящие перед звонкими, кроме [в], [в’], [й’], [л], [л’], [м], [м’], [н], [н’], [р], [р’], озвончаются, то есть меняются на звонкие: молотьба [малад’ба́].

Артикуляционное уподобление звуков обозначается в фонетике термином ассимиляция. В результате ассимиляции могут возникать долгие согласные, возникающие при сочетании одинаковых звуков. В транскрипции долгота согласного обозначается чертой сверху или двоеточием после согласного (ванна [ва́на] или [ва́н:а]). Направление воздействия – от последующего звука к предшествующему (регрессивная ассимиляция).