Да, в данном предложении в конце концов является наречием (со значением «после всего, в результате всего») и не должно выделяться запятыми.

Географическое название, употребленное с родовыми наименованиями город, село, деревня, хутор, река и др., выступающее в функции приложения, согласуется с определяемым словом, то есть склоняется, если топоним русского, славянского происхождения или представляет собой давно заимствованное и освоенное наименование: в с. Ермаковском. См. подробнее в «Письмовнике» наш материал «Как склонять географические названия?», там же приведен список источников.

Полагаем, что в любом письменном документе (написанном от руки либо напечатанном) вполне возможно использовать кавычки разного рисунка.

Мы придерживаемся иной точки зрения: заимствование оказывается востребованным (если не говорить о преходящей моде) тогда, когда оно более точно выражает то или иное значение. Новые слова, в том числе и пришедшие извне, языку необходимы. Точнее, скажем так: они остаются в языке, если они ему нужны, и бесследно исчезают, если не вписываются в его систему. В результате появления новых слов в языке происходит закрепление за каждым из них отдельных, специализированных значений. Более того, в роли терминов заимствования чрезвычайно удобны: ведь почти каждое русское слово на протяжении долгих веков своего существования приобрело множество значений, в том числе и переносных, — а термин обязан быть однозначным. Тут и выручает заимствование.

Многие из подобных слов действительно нужны языку. Ведь донатс не близнец всем известного пончика (который, кстати, в Петербурге называют пышкой) — он покрыт глазурью; маффин и капкейк — особые виды кекса. По тем же причинам когда-то появились (а затем прижились) в русском языке заимствования бутерброд и сэндвич. Пока в нашем обиходе не существовало такого блюда, как «ломтик хлеба или булки с маслом, сыром, колбасой и т. п.», нам и отдельное слово, которым такое блюдо называют, было ни к чему. Кушанье это появилось в России в Петровскую эпоху — тогда же мы усвоили и немецкое слово бутерброд. А сегодня в нашем языке бок о бок, абсолютно не мешая друг другу, сосуществуют бутерброд и сэндвич. Потому что бутерброд не то же самое, что сэндвич, который состоит из двух ломтиков хлеба и проложенных между ними сыра, колбасы и т. п., причём, скорее всего, безо всякого масла.

Мы выбрали бы сравнительную степень.

Правила таковы. Неизменяемое приложение, передаваемое цифрами, присоединяется дефисом: Чемпионат-2008. Но если цифре предшествует компонент, содержащий пробел, то вместо дефиса употребляется знак тире (с пробелами): Золотая осень – 2007.

См.: Правила русской орфографии и пунктуации. Полный академический справочник. М., 2006. – С. 163.

Строгих правил в данном случае нет. Но если всё же обратиться к названному пособию Д. Э. Розенталя, то можно увидеть, что употребление в предложениях подобного строения формы единственного числа сказуемого он считает более распространенной практикой.

Корректно так: Поскольку эксперимент отвечает на вопрос «Почему произошло так, как описано в эксперименте?», любое экспериментальное исследование всегда аналитическое.

Корректная пунктуация: А съеденная однажды, уже в студенчестве, с жуткого голода у подружки в общежитии жареная картошка полностью реабилитировала горький корнеплод в моих глазах.

Правильно здесь ни.