Добрый день. ————————— БЕЛОРУСЬ или БЕЛАРУСЬ После распада Советского Союза нашими соседями — белорусами стало навязываться новое название их страны — Беларусь. Споры, о том как правильно, Белоруссия или Беларусь, можно встретить на различных форумах и интернет-площадках, в том числе и на вашем сайте. Очень жаль, что в этом вопросе одерживает верх политика, а не филология, хотя казалось бы... Впрочем, не все языки и страны поддаются такому «натиску» со стороны Белоруссии (беру данные из википедии): Bielorrusia (по-испански), Белорусија (по-сербски), Weißrussland (по-немецки), Hviderusland (по-датски), и так далее. Это просто реплика. Вопрос мой немного о другом... Если уж, наряду с названием «Белоруссия», принимать название «навязываемое» название, то почему БелАрусь, а не БелОрусь. По-моему, если исходить из логики русского узуса, то правильно писать Белорусь. Бело-голубой (не бела-голубой), бело-зеленый, белАя гвардия, но белОгвардейский белАя эмиграция, но белОэмигрантский. Могу еще несколько примеров дать (просто выписываю из русских словарей): белобородый (от «белАя борода»), белобровый, белоголовый, белогубый и так далее. По белорусской орфографии все на «а», вот у них и Беларусь, малако, пабеда, Белавежская/Белавеская пушча. К слову, по-украински Белоруссия так будет: Бiлорусь. В русской википедии есть статья Белорусь (не путать со статьей «Беларусь»!): https://ru.wikipedia.org/wiki/Белорусь Из примеров, приведенных в ней, выходит, что правильное (наряду с Белоруссией) Белорусь можно было встретить в старых русских текстах: а) «Но какой бы ни была Белорусь, хотя бы „и в пепле руки“»; б) «Смотрит солнце в зеркальную ясность озер, Это ты моя Белорусь!» в) «Кто ей словами обѣщалъ Галицiю и Молдавiю, тотъ ей нынѣ сулить можетъ Кiев, Бѣлорусь, Смоленскъ и Москву». и так далее.Так почему же тогда БелАрусь, а не БелОрусь (ну, наряду с Белоруссией, конечно)? Почему политика соседнего государства должна ломать языковую норму?

Здравствуйте! Прочитав статью "Пожарник и пожарный" в "Словаре трудностей" (http://www.gramota.ru/spravka/trudnosti/36_112), решил, что было бы уместно, дополнить её упоминанием о толковании разницы между этими двумя терминами, которое встречается в книге Владимира Алексеевича Гиляровского "Москва и москвичи". Позволю себе привести достаточно большой отрывок из главы "Пожарный": "— Пожарники едут! Пожарники едут! — кричит кучка ребятишек. В первый раз в жизни я услыхал это слово в конце первого года империалистической войны, когда население нашего дома, особенно надворных флигелей, увеличилось беженцами из Польши. Меня, старого москвича и, главное, старого пожарного, резануло это слово. Москва, любовавшаяся своим знаменитым пожарным обозом — сперва на красавцах лошадях, подобранных по мастям, а потом бесшумными автомобилями, сверкающими медными шлемами, — с гордостью говорила: — Пожарные! И вдруг: — Пожарники! Что-то мелкое, убогое, обидное. Передо мной встает какой-нибудь уездный городишко, где на весь город три дырявые пожарные бочки, полтора багра, ржавая машина с фонтанирующим рукавом на колесах, вязнущих по ступицу в невылазной грязи немощеных переулков, а сзади тащится за ним с десяток убогих инвалидов-пожарников. В Москве с давних пор это слово было ходовым, но имело совсем другое значение: так назывались особого рода нищие, являвшиеся в Москву на зимний сезон вместе со своими господами, владельцами богатых поместий. Помещики приезжали в столицу проживать свои доходы с имений, а их крепостные — добывать деньги, часть которых шла на оброк, в господские карманы. Делалось это под видом сбора на "погорелые места". Погорельцы, настоящие и фальшивые, приходили и приезжали в Москву семьями. Бабы с ребятишками ездили в санях собирать подаяние деньгами и барахлом, предъявляя удостоверения с гербовой печатью о том, что предъявители сего едут по сбору пожертвований в пользу сгоревшей деревни или села. Некоторые из них покупали особые сани, с обожженными концами оглоблей, уверяя, что они только сани и успели вырвать из огня." Цитата приведена по изданию: В.А.Гиляровский, Москва и москвичи. - Минск: Народная асвета, 1981. С уважением, Евгений.