Нередко в практике телевидения и радиовещания возникает ситуация, которую наблюдал каждый из нас. Выступает крупный в своей области знания ученый, касается весьма важной темы — мало нам знакомых, но существенных научных проблем, только еще складывающейся теории и вытекающих из нее поразительных по значимости возможностей. Выступление необыкновенно интересно. Но стоит нам уловить в его речи произношение «беспрецеНдентный», где первый звук «н» явно лишний; или «изобрЕтенный недавно прибор» (вместо «изобретённый»); или «это играет большое значение» (вместо «имеет большое значение»), как мы отчетливо чувствуем, что наше увлечение передачей рассеивается, угасает, что мы уже отвлеклись от главной мысли, а то и просто потеряли ее. Причина заключается в том, что выступающий не в полной мере владеет литературным языком. Тогда как в публичной речи это абсолютно необходимо.

...Нередко в практике телевидения и радиовещания возникает...

...Основная черта литературного языка — общепринятость...

Я точно помню дату, когда чаша моего, так сказать, филологического терпения переполнилась: это произошло 23 декабря 1992 года. Утром я услышал из уст диктора российского радио примерно следующее: «Но основная выгода власть предержащих — это отсутствие свободы слова, гласности». А вечером того же дня симпатичный ведущий «Вестей» с обаятельной улыбкой заявил с телеэкрана: «Впрочем, баланс интересов прессы и власть предержащих возможен».

...Я точно помню дату, когда чаша моего, так сказать,...

...Я вспомнил, сколько раз за последнее время приходилось...