Прилагательное червленый (устар. ‘темно-красный, багряный’) с суффиксом -ен- по происхождению является страдат. причастием прош. времени от глагола чьрвити (‘красить в красный цвет’), производного от червь (красная краска исконно готовилась из определенного вида червей). В корне происходит чередование в // вл, ср.: давить – (без меры) давленный − давленый (виноград).
Правильно: придешь, прийти.
Правописание этих слов подчиняется правилу о написании гласных в так называемых чередующихся корнях: гласный передается на письме буквой и, если сразу после корня стоит под ударением гласный а; в остальных случаях (при отсутствии ударного а после корня) на месте безударного гласного пишется буква е (разбирать — беру, удирать — задеру, расстилать — стелить и др.).
Если сочетание как могли обозначает «по мере сил», то оно, как устойчивое сочетание, не требует обособления. Правда, в этом случае в приведенном контексте образуется сочинительное словосочетание могли и победили, что разрушает исходные связи слов. Чтобы избежать образования этого словосочетания, между сказуемыми нужно поставить тире, что уместно и для подчеркивания значения следствия: Выживали как могли — и победили...
Термин лин-конференция связан с понятием lean manufacturing, которое обычно обозначают по-русски как бережливое производство. Соответственно, лин-конференция — это конференция по обмену опытом в сфере бережливого производства. По нашим наблюдениям, часть лин- не в полной мере освоена русским языком, ее часто записывают латиницей: lean-технологии, lean-подход и т. п. При передаче этой части кириллицей прописные буквы являются, видимо, результатом орфографической гиперкоррекции.
Коллега — товарищ по работе, профессии. У слова сотрудник есть схожее значение, но оно считается устаревшим, и сейчас, говоря сотрудник, обычно имеют в виду одного из работников организации. Поэтому, например, сочетание мой коллега указывает на то, что говорящий и тот, о ком он говорит, в той или иной мере на равных. А мой сотрудник сегодня чаще всего означает, что говорящий — начальник, а тот, о ком он говорит, — подчиненный.
Такая трактовка не исключена, но всё-таки наша рекомендация – писать раздельно. Ср. аналогичный пример из полного академического справочника «Правила русской орфографии и пунктуации» под ред. В. В. Лопатина: ни в коем случае не бесполезный. Наличие отрицательных местоименных слов усиливает отрицание, а не подчеркивает утверждение.
Одно из значений глагола лечить — 'принимать меры к прекращению болезни'. Это значение вполне распространимо и на симптомы, тем более что в некоторых случаях симптомы могут быть настолько серьезными или неприятными, что на первом этапе лечения уделяется внимание именно им. Действительно, в медицине часто говорят о лечении симптомов (терапии симптомов, симптоматической терапии), когда речь идет о снятии или облегчении симптомов заболевания без прямого воздействия на его причину.
Ваш вопрос имеет продолжение. Дело в том, что многие заимствованные слова фонетически осваиваются в русском языке, и твердое произношение согласного со временем заменяется на мягкое (термин, музей, а не тэрмин, музэй). Что делать с такими словами - менять написание по мере освоения? Не будет ли это настоящим издевательством над языком?
P. S. Хотя мы должны с Вами согласиться в том, что слова типа хетчбэк смотрятся... странно в русском тексте.
Сказуемое при подлежащем – количественно-именном сочетании (счетном обороте) может иметь как форму единственного, так и форму множественного числа. Ср.: Вошло семь человек погони... (Лесков). – Наутро пятьдесят семь выходцев подали заявления с просьбой принять в колхоз (Шолохов). Однако при обозначении меры веса, пространства, времени и т. д. употребляется форма единственного числа сказуемого, так как в этом случае имеется в виду единое целое, например: 75 км тепловых сетей было переложено.
