В том и в другом случае сочетания со скоростью 5–10 м/с и 5–10 м/с играют роль именной части сказуемого, однородной другой именной части, выраженной прилагательным юго-западный. Однородные именные части сказуемого отделяются друг от друга запятой: Ветер ожидается юго-западный, со скоростью 5–10 м/с (но: Ожидается юго-западный ветер со скоростью 5–10 м/с — с другим порядком слов, при котором прилагательное юго-западный играет роль согласованного определения); Ветер юго-западный, 5–10 м/с.
В первом предложении простое глагольное сказуемое есть (здесь это полнозначный глагол существования), а вот во втором предложении все сложнее.
Во-первых, простого глагольного сказуемого в нем нет: это должна быть полнозначная спрягаемая форма глагола, а ее как раз нет. Есть нулевая формальная связка (в настоящем времени она регулярно имеет нулевую форму, в остальных — выражена: Моя мечта была поступить в вуз). Но она потому и называется формальной, что, хотя это спрягаемая форма, она лишена лексического значения и самостоятельным сказуемым быть не может. Сказуемое в этом предложении составное именное, но проблема в том, что́ следует признать его именной частью. На первый взгляд, мечта — подлежащее, сказуемое — (была) поступить. Аналогичное впечатление производит и предложение, в котором инфинитив заменен отглагольным существительным: Моя мечта была поступление в вуз. Однако сказуемые (?) была поступить, была поступление выглядят несколько странно. Кроме того, мы знаем, что именная часть сказуемого может иметь форму не только именительного, но и творительного падежа (ср.: Иванов был врач / Иванов был врачом). Если мы проверим, что в нашем предложении можно менять именительный падеж на творительный, то получим:
*Моя мечта была поступлением в вуз (1);
Моей мечтой было поступление в вуз (2);
Моей мечтой было поступить в вуз (3).
Очевидно, что вариант (1) неприемлем, в то время как (2) и (3) вполне приемлемы.
Таким образом, грамматическими признаками именной части сказуемого в нашем предложении обладает сущ. мечта.
Перед нами «предложение-перевертыш»: его смысловая структура находится в противоречии с его грамматической структурой. Однако в грамматике такая ситуация отнюдь не уникальна: нам же известны, например, конструкции, в которых субъект, который мы привыкли видеть в подлежащем, выражен косвенным дополнением: Комиссией произведен осмотр объекта.
В заключение нужно заметить, что инфинитив выступает в качестве именной части составного именного сказуемого в предложениях типа Споткнуться означало неминуемо упасть. И в этом нет ничего удивительного, если помнить, что инфинитив, в сущности, и есть именная форма глагола, возникшая значительно позднее самих глаголов и позволяющая ему выполнять в предложении любые функции, доступные имени. В спрягаемой форме глагол может быть только сказуемым или его частью, а в инфинитиве — любым членом предложения.
Простым же глагольным сказуемым инфинитив является ТОЛЬКО в редких случаях, когда он используется для обозначения начальной стадии действия с оттенком высокой интенсивности: И царица — хохотать, и плечами пожимать.
Минимальное вмешательство, которое сделает фразу корректной, состоит в устранении союза а — в этом случае в предложении возникнет двойной союз поскольку... значит. Кроме того, частица ну не требует обособления: Ну поскольку я все равно не помню, куда мне было надо, значит я особо не занята.
Наиболее удачный вариант с запятой: Я думаю, это ранняя осень.
Если ударение падает на первый слог, фамилия склоняется: Владиславом Йозой.
Такое употребление не соответствует литературной норме.
Знаки препинания стоят верно.
Это предложение сложное, но части объединены обстоятельством одновременно, поэтому запятая между частями не нужна.
Если подлежащее выражено личным местоимением, тире не нужно: Я токарь, он программист. Впрочем, тире можно поставить, если требуется подчеркнуть противопоставление: Я – токарь, он – программист.
