Если устройство имеет форму маски и предназначено для создания эффекта виртуальной реальности, то для его обозначения, как представляется, может быть использовано словосочетание маска виртуальной реальности.
Термин эйфоричный известен более ста лет и весьма активно употребляется в профессиональной речи, в том числе в составе сложных производных слов; ср.: эйфоричное состояние, эйфоричный эмоциональный фон, эйфоричный аффект, благодушно-эйфоричный, эйфорично-легкомысленный.
Невозможно ответить на этот вопрос без контекста. Контекст, ситуация общения могут допускать использование подобных слов по отношению к взрослому человеку. Например, для выражения нежности, сочувствия, интимности, для придания разговору игривого оттенка, для создания определенного стилистического эффекта и т. д.
Эта фраза содержит зевгму – так называется стилистический прием, при котором к одному и тому же многозначному слову относятся неоднородные понятия, что является отклонением от нормы. Если такая фраза составлена намеренно (как прием языковой игры, средство создание комического эффекта), она корректна.
Тире после сочинительного союза ставится для создания эффекта неожиданности; если это входит в авторское намерение, может быть использован этот вариант: Схвати чего-нибудь перекусить и — марш на улицу! Если автор хочет просто акцентировать быструю смену ситуаций, то тире нужно поставить перед союзом: Схвати чего-нибудь перекусить — и марш на улицу!
Дело не в специальных правилах, разработанных для телеграм-каналов или интернет-общения. Местоимение мы и формы 1-го лица множественного числа глагола (покидаем, ожидаем, не паникуем и т. п.) в разговорной речи нередко употребляются в переносном значении: это так называемое «солидарное» мы (вместо ты или вы), которое употребляется для создания эффекта соучастия в действиях собеседника / собеседников. Например, врач обращается к пациенту: «Как мы себя чувствуем?» В таком обращении очевидно сквозит покровительственное отношение.
Слово авторша не является стилистически нейтральным. Оно может быть использовано в неформальной речи или в художественной литературе для придания комического или иронического эффекта: К нему призывали ее сантиментальные авторши-англичанки со страниц воспитательных романов на розовой водице [Вас. И. Немирович-Данченко. Цари биржи (Каиново племя в наши дни) (1886)]; Толстая авторша во время чтения рыдала и пила валерьянку — а мы все, не дожидаясь конца чтения, просили сделать перерыв в надежде, что в перерыве угостят пирогом [Алексей Щеглов. Фаина Раневская: вся жизнь (2003)].
Эти термины обозначают речевую избыточность. Тавтология (от греч. tauto – то же самое + ...логия) – это употребление в пределах одного или соседних предложений однокоренных или близких по звучанию слов. Плеоназм [от греч. pleonasmós – излишество] – это повтор смыслов, выраженных разнокорневыми словами. Спросить вопрос – это тавтология, памятный сувенир – это плеоназм. Если тавтология и плеоназм используются намеренно для создания какого-то стилистического эффекта, то их нужно считать средствами художественной выразительности (Искатель новых впечатлений, Я вас бежал, отечески края; Я вас бежал, питомцы наслаждений, Минутной младости минутные друзья... [А. С. Пушкин]). Если повторы непреднамеренные, не оправданные стилистическим контекстом, то это речевые ошибки (Новое оборудование нужно использовать с большей пользой).
