Правильно: мелочовка, речовка, плащовка. Правила таковы. Буква О пишется в суффиксе имен существительных -овк- (в отыменных производных словах), например: чиж – чижовка (самка чижа), мелочь – мелочовка, речевой – речовка, плащевой – плащовка, грушевый – грушовка; а также в суффиксе имен прилагательных -ов-, например: ежовый, парчовый, холщовый. Буква О пишется также в слове крыжовник, где суффикс в современном языке не выделяется. Буква Ё пишется в отглагольных сушествительных на -ёвка, например: ночевать – ночёвка, корчевать – корчёвка.
Отметим, что раньше правильным было написание мелочёвка, плащёвка: эти слова считались исключениями. Сейчас их написание подведено под общее правило и зафиксировано в «Русском орфографическом словаре» РАН под ред. В. В. Лопатина.
Запятые не требуются.
Правильно слитное написание. Обратите внимание: предложение построено неудачно. Что именно вынесено – дело?
Верно: По факту прекращения...
Сравнительный оборот, содержащий в себе оттенок причины (поскольку дума является органом государственной власти), выделяется запятыми.
Да, мужская фамилия Леонгард склоняется, как и все мужские фамилии, оканчивающиеся на согласный (кроме фамилий на -ых, -их типа Черных, Долгих). Правильно в дательном падеже: Леонгарду. Несклонение фамилии — грамматическая ошибка.
Оба варианта возможны, однако при выборе следует учесть смысловые особенности каждого из них. Сочетание упоминание о совещании можно толковать как сообщение о том, что в тексте, помимо прочего, говорится о совещании, это одна из тем текста (предлог о выражает типовое значение темы; ср. рассказ о путешествии, песня о маме, фильм о животных). Но слово упоминание может быть использовано в качестве обозначения речевой единицы: некое имя, слово, выражение (называющее кого- или что-либо в тексте) может быть названо упоминанием (ср.: упоминание князей в рукописях, обратить внимание на упоминание имени автора, первые упоминания поселенцев). Сочетание упоминание совещания трактуется прежде всего в таком ключе: в тексте есть слова, обозначающие совещание.
Не является ошибкой преднамеренное употребление просторечных языковых единиц (так называемое экспрессивное просторечие): нормалёк, пацан, обалденно, дрыхнуть, примазываться, в том числе просторечно-экспрессивных языковых метафор: ржать — ‘смеяться’, лапы, грабли, клешни — ‘руки’. Многие элементы социального просторечия используются в экспрессивном просторечии как средства передразнивания, языковой игры. Это экспрессивное удлинение звуков в слове: ккааззёл, намеренные отклонения от нормы произношения: где же наш сантэхник?, собачья жисть, словоупотребления: баба — ‘девушка’, ‘жена’, грамматики: тут всего делов-то, я всех победю. Элементы и социального, и экспрессивного просторечия часто используются в художественной литературе как сильное выразительное средство, особенно при речевой характеристике персонажей, в целях языковой игры.
Извините за задержку с ответом. Но Вы могли самостоятельно найти ответ на этот вопрос в архиве «Справочного бюро», воспользовавшись строкой «Поиск ответа»: ранее нам неоднократно приходилось отвечать на подобный вопрос.
Правильно: мелочовка, речовка. Правила таковы. Буква О пишется в суффиксе имен существительных -овк- (в отыменных производных словах), например: чиж – чижовка (самка чижа), мелочь – мелочовка, речевой – речовка, плащевой – плащовка, грушевый – грушовка; а также в суффиксе имен прилагательных -ов-, например: ежовый, парчовый, холщовый. Буква О пишется также в слове крыжовник, где суффикс в современном языке не выделяется. Буква Ё пишется в отглагольных сушествительных на -ёвка, например: ночевать – ночёвка, корчевать – корчёвка.
Отметим, что раньше правильным было написание мелочёвка, плащёвка: эти слова считались исключениями. Сейчас их написание подведено под общее правило и зафиксировано в «Русском орфографическом словаре» РАН под ред. В. В. Лопатина.
Употребление приветствий регулируется не столько правилами (о правилах уместно говорить, когда речь идет о правописании), сколько нормами речевого этикета. Вот что пишет о приветствии Доброй ночи! известный российский лингвист д. ф. н., проф. М. А. Кронгауз в книге «Русский язык на грани нервного срыва» (М., 2008):
Среди новых «уродцев» речевого этикета есть и исконно русские. Одно из самых нелюбимых мной – новое и уже вполне прижившееся приветствие «Доброй ночи!». Оно появилось вместе с новым явлением – прямым ночным эфиром. Сначала в речи ведущих, которые таким образом – с особым шиком – здоровались со зрителями / слушателями, звонившими ночью в студию. Потом же «Доброй ночи!» было подхвачено и самими звонившими и даже вышло за пределы студийных бесед. Например, оно иногда используется как приветствие при телефонном звонке в слишком позднее время.
В действительности, появление такого приветствия противоречит многим нормам языка. Во-первых, в европейских языках аналогичная формула (good night, Gute Nacht и bonne nuit) используется именно при прощании, в отличие от дневного приветствия типа английских good morning, good evening, немецких Guten Morgen, Guten Tag, Guten Abend или французских bonjour, bonsoir. Это соответствует и обычному русскому прощанию «Спокойной ночи!».
Во-вторых, в русском языке «Доброй ночи!» как формула прощания уже существует, хотя и используется значительно реже, чем «Спокойной ночи!».
В-третьих, в ней представлен родительный падеж, который в русском языке означает пожелание, традиционно используемое именно как прощание: «Счастливого пути!», «Удачи!», «Счастья вам!» и т. д. (с опущенным глаголом «желаю»). Приветствие же выражается другим падежом («Добрый день!», «Хлеб да соль»!).
В последнее время по аналогии с этим появляются и новые «неправильные» приветствия. Например, в Интернете все чаще встречается «Доброго времени суток!», подчеркивающее тот факт, что электронное письмо может быть получено в любое время.
Как лингвист, я бы всячески рекомендовал не расшатывать стройную систему русского этикета и не использовать приветствий в родительном падеже. В том же Интернете встречается и более грамотное приветствие «Доброе время суток!». Игра сохраняется, а правила соблюдены. Но при всем при этом я рискую оказаться в положении авторов, боровшихся с прощанием «Пока!». Ведь последнюю точку ставит не лингвист, а народ. И если слово овладевает массами, а массы – словом, то никакой лингвист не сможет его запретить. Так что поживем – увидим.
