Если Вы имеете в виду выбор между прописной и строчной буквой, то в данном случае (высокий стиль) корректно с прописной: как мало я сделал для Церкви. 

Знаки препинания расставлены верно, постановка тире не требуется.

Писать в значении 'создавать произведение живописи' – это не профессиональный жаргонизм, это стилистически нейтральное, общеупотребительное слово литературного языка. Рисовать же касается не только графики, рисовать – это изображать, воспроизводить предметы на плоскости (карандашом, пером, углем, красками и т. п.). Корректно писать картину и рисовать картину, писать акварелью и рисовать акварелью.

Употребление сочетания очень сильно не нарушает литературную норму. Слова очень и сильно не являются взаимоисключающими.

Человека, имеющего специальность (например, тренера) и впоследствии подтвердившего или повысившего свою квалификацию и получившего соответствующий сертификат, можно назвать сертифицированным специалистом. 

Это плеонастичное сочетание.

Мы придерживаемся иной точки зрения: заимствование оказывается востребованным (если не говорить о преходящей моде) тогда, когда оно более точно выражает то или иное значение. Новые слова, в том числе и пришедшие извне, языку необходимы. Точнее, скажем так: они остаются в языке, если они ему нужны, и бесследно исчезают, если не вписываются в его систему. В результате появления новых слов в языке происходит закрепление за каждым из них отдельных, специализированных значений. Более того, в роли терминов заимствования чрезвычайно удобны: ведь почти каждое русское слово на протяжении долгих веков своего существования приобрело множество значений, в том числе и переносных, — а термин обязан быть однозначным. Тут и выручает заимствование.

Многие из подобных слов действительно нужны языку. Ведь донатс не близнец всем известного пончика (который, кстати, в Петербурге называют пышкой) — он покрыт глазурью; маффин и капкейк — особые виды кекса. По тем же причинам когда-то появились (а затем прижились) в русском языке заимствования бутерброд и сэндвич. Пока в нашем обиходе не существовало такого блюда, как «ломтик хлеба или булки с маслом, сыром, колбасой и т. п.», нам и отдельное слово, которым такое блюдо называют, было ни к чему. Кушанье это появилось в России в Петровскую эпоху — тогда же мы усвоили и немецкое слово бутерброд. А сегодня в нашем языке бок о бок, абсолютно не мешая друг другу, сосуществуют бутерброд и сэндвич. Потому что бутерброд не то же самое, что сэндвич, который состоит из двух ломтиков хлеба и проложенных между ними сыра, колбасы и т. п., причём, скорее всего, безо всякого масла.