Слова "девушка-семиделушка" предпочтительно заключить в кавычки. Девочка секонд-хенд – допустимо без кавычек.

Запятая не ставится, если сочетание не содержит сравнения.

К сожалению, ничего не можем сказать про "трисмегистов треугольник", кроме того, что назван он по имени Гермеса Трисмегиста. 

В обоих случаях точка не нужна.

Да, все верно.

Если в середине цитаты пропущена часть текста, на месте пропуска ставится многоточие: «Белая береза... принакрылась снегом, точно серебром».

Такое употребление допустимо в разговорной речи (значение слова масса, характерное для разговорной речи, -- 'множество').

Вот цитата из справочника Д. Э. Розенталя, которая более подробно раскрывает смысл правила:
В некоторых случаях возможно двоякое толкование и, как следствие, двоякое написание; ср.: эта задача нетрудная (утверждается «легкость») –- это задача не трудная (отрицается «трудность»); перед нами необычное явление (т. е. редкое) – перед нами не обычное явление (мыслится противопоставление: ...а исключительное, из ряда вон выходящее). При раздельном написании логическое ударение падает на частицу не. При решении таких вопросов необходим более широкий контекст.

Действительно, за последние годы литературная норма несколько смягчилась. Хотя и во времена СССР у многих слов были равноправные варианты постановки ударения, общая тенденция замечена Вами верно. В последние десятилетия произошла своего рода «демократизация» нормы: многое из того, что раньше запрещалось словарями, теперь стало допустимым, а иногда и предпочтительным. Причин тому несколько.
Во-первых, орфоэпические словари прежде были ориентированы не только на широкий круг носителей языка, но и (и даже в первую очередь) на дикторов радио и телевидения, в речи которых не должно было быть никакого разнобоя. Поэтому варианты в большинстве случаев не указывались; двоякое ударение в словах приводилось только тогда, когда при всем желании невозможно было отдать предпочтение одному из вариантов. Сейчас же многие словари стремятся отразить динамику литературной нормы, поэтому иногда в них приводятся как допустимые и такие варианты, которые еще не являются эстетически приемлемыми для всех носителей языка (например, дОговор, нет носок), но, несомненно, станут таковыми в будущем.
Во-вторых, изменилось отношение лексикографов к вариантности нормы. Вот, например, цитата из предисловия к орфоэпическому словарю русского языка 1959 года издания: «Наличие колебаний (вариантов) часто нарушает правильность речи и тем самым понижает доходчивость ее. Это особенно нетерпимо для различных форм устной публичной речи». Сейчас такая нетерпимость прошла; по мнению многих лингвистов, лексикографическая деятельность не должна сводиться «ни к искусственному консервированию пережитков языка, ни к бескомпромиссному запрещению языковых новообразований» (К. С. Горбачевич).
Наконец, перемены в языке наступили вслед за переменами в общественно-политической жизни. Сейчас пришло понимание того, что следование норме включает в себя и умение выбирать соответственно ситуации речевого общения. Другими словами, наряду с однозначными правилами норма предполагает и возможность выбора. Это различие очень удачно сформулировал Б. С. Шварцкопф (в статье о кавычках) как различие между правилом и правом. Право на выбор (в том числе и выбор варианта языковой единицы) и признание права другого носителя языка на иной выбор – это важнейшая составляющая речевого общения.

Цитата из словаря В. Даля:
Ломливый человек -- чванный, спесивый, кто важничает собою, заставляет ухаживать за собою, кланяться, упрашивать; упрямый, требующий околичностей, кто любит, чтобы его потчевали, упрашивали.