Корректно: Ученые выяснили, у кого – мясоедов, песковегетарианцев или вегетарианцев – риск развития онкозаболеваний, нарушений сердечно-сосудистой системы выше. Обратите внимание: слова песковегетарианец, песковегетарианство пока не зафиксированы академическим орфографическим словарем. Правилам соответствует слитное написание.
Дело в том, что грамматический род не равен буквально биологическому полу. Чудо-юдо, оставаясь существительным среднего рода, отождествляется с существом мужского пола. В этом нет ничего странного.
Форма мн. ч. (чуды-юды) неупотребительна.
Пример монстра показывает, что грамматические признаки одушевленного существительного проявляют себя и в тех случаях, когда образное употребление затрагивает сферу неживых объектов. Слово Франкенштейн пока не пополнило ряды меценатов, иуд и донжуанов.
Нормативными словарями современного русского литературного языка это название пока что не зафиксировано. С точки зрения орфографических правил писать его следует через дефис (свит-чили), однако в практике письма встречается только раздельное написание.
Нормативными словарями современного русского литературного языка это название пока что не зафиксировано. С точки зрения орфографических правил писать его следует через дефис (свит-чили), однако в практике письма встречается только раздельное написание.
Это слово пока не зафиксировано в нормативных словарях русского языка, поэтому «правильного» и «неправильного» варианта нет. На практике распространено дефисное написание, и оно вполне уместно (ср.: плей-офф).
На Ваш вопрос мы попросили ответить д. ф. н. М. Я. Дымарского.
Какое тебе дело до меня?
Фразеологизма здесь нет, но вся синтаксическая модель Какое дело (кому) (до кого / чего) является фразеологизированной (потому что подчеркнутые компоненты лексически строго ограничены: кроме какое дело, возможны что, какая забота — и, пожалуй, всё).
Однозначной трактовке она не поддается. С одной стороны, наличие субъектного дополнения в Д. п. (кому) типично для безличных предложений; и действительно, близкое по смыслу и по конструкции предложение Мне нет дела до тебя является безличным.
С другой стороны, близость не означает тождества: в безличном предложении Мне нет дела до тебя очевиден главный член (нет), характерный как раз для безличных предложений, а дела — в Р. п. В нашем же предложении дело в И. п., признать его можно только существительным, поскольку у него, кроме того, имеется определение (сказуемым местоимение какое признать нельзя — в отличие, например, от предложения Дело у меня к тебе вот какое). А существительные главным членом безличного предложения не бывают (бывают слова категории состояния, образованные от существительных: пора, охота / неохота, недосуг и т. п., но они существительными не являются).
Аналогично устроено предложение Что мне до ваших споров, в котором местоимение что тоже в И. п.
Таким образом, рассматриваемое предложение совмещает смысл, свойственный как раз безличным предложениям (и обладает одним очень важным свойством безличного предложения — субъектным дополнением в Д. п.), но грамматически устроено по двусоставной модели.
Если перевести предложение в план прошедшего, получим Какое мне было дело до тебя. Если уберем вопросительность (и, соответственно, вопросительное местоимение в начале), получим Мне есть дело до тебя. Причем важно, что на есть может быть логическое ударение. Это означает, что перед нами полноценное простое глагольное сказуемое со значением существования, бытия. Однако в вопросительном варианте, при появлении вопросительного местоимения и в настоящем времени, этот глагол «прячется», ведет себя подобно нулевой связке (ср.: Отец инженер — Отец был инженером). Такие сюрпризы бытийные глаголы преподносят нередко.
Вывод: это предложение, образованное по фразеологизированной синтаксической модели и поэтому не подводимое ни под одну из рубрик традиционной классификации. Грамматической основой является сущ. дело (или местоимение-сущ. что) в И. п. и нулевая форма сказуемого — бытийного глагола быть.
По значению оно ближе всего к безличным предложениям, но быть признано безличным не может.
Причины же всех этих сложностей состоят в том, что в этой конструкции, в отличие от стандартных конструкций русского предложения, наблюдается рассогласование между семантической (смысловой) и грамматической структурами. В стандартном предложении семантический субъект (то, о чем сообщается) выражается грамматическим субъектом (подлежащим): Книга оказалась очень интересной. (Здесь книга — и семантический субъект, и подлежащее.) А наше предложение нацелено на то, чтобы сообщить об отношении того, кто обозначен Д.п., к тому, кто (или что) обозначен(о) формой до + Р.п. Поэтому семантический субъект — мне, а грамматическое подлежащее — дело. Отношение же выражается всей грамм. основой.
Сходная ситуация, кстати, в предложении Ты мне больше не интересен, которое произносит Волшебник, обращаясь к Медведю, в сказке Е. Шварца «Обыкновенное чудо». Но там конструкция для анализа проще.
С точки зрения норм современного русского языка оба варианта корректны, поэтому вопрос только в том, какое сочетание закрепится в качестве термина. Пока что, насколько мы можем судить, уверенно лидирует термин психологическая гибкость.
Как пишут в грузинских документах, мы не знаем. В соответствии с нормами русского языка принято изменение фамилий такого типа по родам в зависимости от пола носителя фамилии: Мирзаев Арсен, но Мирзаева Жанна.
