В современном русском литературном языке зафиксировано лишь прилагательное топорный. Однако форма топориный не только потенциально возможна, но и изредка (как окказионализм) встречается в художественных текстах: Второй..., с топориным профилем, рвался к лежащему [Сергей Шаргунов. Ура! (2003)]; ...и даже изобретает несколько интересных словосочетаний: «Мастер топориных дел», «Труповые головы» [Ирина Глущенко. Конкурс «Антибукер-98» уже близится к финишу // Независимая газета, 03.12.1998]. 

Антанакласис предполагает повтор слова в ином или измененном значении, например: «Сын, я знаю: ты ждешь моей смерти [т. е. наследства]. — О, нет! — И все же прошу: подожди моей смерти [т. е. не отравляй меня]

В приведенном примере из Некрасова повтора слова нет.

Словари, адресованные работникам эфира (в которых дается строгая литературная норма), такие как словарь «Русское словесное ударение» М. В. Зарвы, «Словарь образцового русского ударения» М. А. Штудинера, разводят эти слова по значениям: притупленный 'несколько затупленный' (притупленный топор) и притуплённый 'утративший остроту, силу' (притуплённое внимание). В других словарях эти варианты даны как равноправные во всех значениях.

Второй вариант кажется нам не вполне корректным. Во-первых, он лишен смысла, во-вторых, глагол сулить обычно не употребляется без дополнения в винительном падеже (сулить что?).

Слова носище, топорище (в значении 'большой топор') и пожарище (в значении 'большой пожар') – существительные мужского рода. Топорище 'рукоятка топора' и пожарище 'место, где был пожар' – существительные среднего рода.

Хоть топор вешай – о душном, прокуренном, дымном помещении. Буквально: воздух такой густой, что если в воздухе оставить топор, он не упадет, а останется висеть. Выражение основано на гиперболе (преувеличении).