Словарь русских синонимов и сходных по смыслу выражений

Если не считать небольших и не доведенных до завершения словарей синонимов (Д. И. Фонвизина, П. Ф. Калайдовича, А. И. Галича), появившихся в XVIII и первой половине XIX века и сохранивших чисто исторический интерес, первым серьезным опытом такого рода в нашей стране следует считать «Словарь русских синонимов и сходных по смыслу выражений» Н. Абрамова (Абрамов 1915). Он был опубликован в 1900 г. и вышел последним, четвертым изданием пятнадцать лет спустя. Этот словарь не был понят современниками и не оказал существенного влияния на формирование концепции русского синонимического словаря. Между тем он во многих отношениях опередил свою эпоху и предвосхитил некоторые идеи, сложившиеся и воплощенные в мировой лексикографии лишь в самое последнее время.

Подчеркнем, что в названии словаря Н. Абрамова фигурируют не только «синонимы», но и «сходные по смыслу выражения». Эти последние Н. Абрамов понимал очень широко, чем, собственно, и навлек на себя ожесточенную критику современников и потомков. Его оппоненты настраивались только на первое слово названия и бывали разочарованы, получая вместо словаря синонимов в узком смысле гораздо более толерантный и, как нам представляется, более интересный словарь синонимических средств русского языка.

Еще не зная соответствующих теоретических понятий (как об этом можно судить на основании написанного им предисловия), Н. Абрамов чисто интуитивно включил в число «сходных по смыслу выражений» прежде всего аналоги (когипонимы), гиперонимы, гипонимы, названия частей того, что обозначено ключевым словом, и т. п. Скажем, в синонимический ряд БДИТЕЛЬНЫЙ у него входят не только собственно синонимы типа неусыпный, но и такие когипонимы, как бодрый, зоркий, наблюдательный. В словарный ряд ВОИН кроме таких синонимов, как воитель и боец входят гипонимы гренадер, гвардеец, артиллерист, кавалерист, кирасир. В синонимический ряд ВОЙНА включены такие гиперонимы, как борьба, борение, столкновение и такие обозначения «частей», как кампания, блокада, бомбардировка. Во многие словарные статьи, через указание «сравни», включаются и другие семантические разряды слов, тематически связанных с ключевым словом. Так, в ряд УЧИТЬ включен глагол наказывать, обозначающий действие, которое Н. Абрамов, по-видимому, считал необходимым элементом обучения; в ряд ОШИБКА включены слова неосторожность и преступление и т. п.

Другой нетрадиционный разряд слов, попавших в словарь синонимов Н. Абрамова, — антонимы. Для них у Н. Абрамова было не только специальное обозначение «прот.» (противоположное), но и ясное понимание того, что они являются одним из возможных источников сверхсловной синонимии, а именно, синонимии выражений. Поясняя термин «прот.», Н. Абрамов писал, что «этим дается новый синоним, так как остается только прибавить отрицательные частицы, как «не», «без», «не очень», чтобы получить подходящее слово с новым оттенком» (Абрамов 1915:V); ср. часто — нередко и другие синонимы этого типа.

Интуиция вела Н. Абрамова и дальше. Никак не оговаривая этого в предисловии, он в корпус словаря включал слова, во всяком случае, на уровне примеров, которые впоследствии получили название конверсивов. Так, в словарной статье БЫТЬ фигурирует пример У меня есть = Я имею; в словарной статье ВИДЕТЬ есть пример из Тургенева: Вот что представлялось любопытному взору наблюдателя [<Вот что увидел любопытный наблюдатель].

Еще одна категория «сходных по смыслу выражений», систематически включавшихся в словарь Н. Абрамова, — это перифразы ключевого слова (обычно глагола), в которых участвуют его актантные и синтаксические дериваты. Ср. в той же словарной статье ВИДЕТЬ выражение быть свидетелем с примером Я сегодня был свидетелем страшного происшествия (т. е., с некоторыми оговорками, Я сегодня видел страшное происшествие) или в словарной статье ПОМОГАТЬ выражения оказывать помощь, подавать помощь.

От таких выражений до фразеологических единиц в полном смысле слова — всего один шаг, и Н. Абрамов его тоже сделал. В его словаре помимо однословных компонентов ключевого слова даются (но от случая к случаю) некоторые фразеологические синонимы; ср. ПОМОГАТЬ — подавать руку помощи, ОШИБАТЬСЯ — впасть в ошибку, сбиться с пути, дать промах, дать маху.

Весьма примечательным образом Н. Абрамов включает в свой синонимический словарь и некоторые типичные сочетания доминанты ряда с другими словами. Так, в словарной статье ВОЙНА даются сочетания с прилагательными внутренняя, газетная, кровопролитная, сухопутная, междуусобная (с возможностью синонимии междуусобная война — междуусобица), морская, партизанская, таможенная; с глаголами вспыхнула, не знает перемирий и т. п. Здесь, таким образом, намечается еще один важный аспект описания различий между синонимами — сочетаемостный.

Однако самые поразительные свидетельства глубокой интуиции Н. Абрамова мы находим в словарных статьях слов, имеющих наиболее абстрактные значения, такие как большая степень, приблизительность, причинность и ряд других. В них прослеживается, говоря современным терминологическим языком, отчетливая «активная», или «функциональная» установка, т. е. установка на смысл как отправную точку организации языкового материала, независимо от природы последнего. Для Н. Абрамова неважно, обладают ли данные языковые средства выражения исходного смысла теми же формальными особенностями, что и ключевое слово (например, принадлежат ли они к одной и той же части речи), или нет. Если они выражают тот же или похожий смысл, они могут быть рассмотрены в пределах одной словарной статьи.

Удивительная в этом отношении статья ОЧЕНЬ, в которой Н. Абрамов был близок к открытию лексической функции Magn2. Прежде всего, в ней даются адвербиальные синонимы этого наречия весьма, безгранично, бесконечно, крайне, сильно, страшно, ужасно, адски, донельзя, больно и т. п., включая и менее тривиальные фразеологические синонимы на диво, на чем свет стоит, из рук вон (плохо), тысячу раз (прав), беда как (умен), ужас как (скуп) и т. п. Кроме того, в ней перечисляются способы выражения понятия 'очень, весьма' при прилагательных и наречиях. К числу первых отнесены превосходная степень и прилагательное самый, а также «приставки» наи-, пре- (пренеприятный), раз- (развеселый), высоко- (высокочтимый), много- (многотрудный) и т. п. К числу вторых отнесены, в частности, редупликации типа давным-давно, полным-полно, черным-черно и т. п.

В словарной статье ПРИБЛИЗИТЕЛЬНО отметим фиксацию лексико-синтаксической конструкции типа Лет этак через двадцать (со словом этак и инверсией порядка слов), а в словарной статье слова ПРИЧИННОСТЬ — фиксацию союзов ибо, потому что, оттого что, вследствие того, что, благодаря тому, что и т. п. Здесь ясно проступают контуры идеографического словаря.

Это стремление к более широкому охвату лексики в синонимическом словаре, превращающее его в словарь лексических синонимических средств языка, отчетливо проявилось впоследствии в двух «стилистических словарях» А. Ройма, впервые опубликованных в 1910 г. и переизданных в пятидесятые годы (Reum 1953, Reum 1955). В современной лексикографии оно в той или иной мере представлено в нескольких словарях вебстеровской, оксфордской и роберовской линий, вышедших во второй половине XX века; см. в особенности Webster 1951, Robert 1967 и Oxford Advanced 1989. Твердую научную основу оно получило в относительно недавно возникшей теории лексико-синтаксического перифразирования, которая была сформулирована в рамках модели «Смысл «--» Текст» (см. Мельчук 1974) и получила лексикографическое воплощение в «Толково-комбинаторном словаре современного русского языка» (см. Мельчук-Жолковский 1984).

Таким образом, словарь Н. Абрамова, безнадежно устаревший по своему лексическому составу, оказался удивительно современным концептуально. Он созвучен и современной лексикографической идеологии «активных словарей», и современным теоретическим представлениям.

К сожалению, Н. Абрамов не сформулировал и, видимо, не мог сформулировать в явном виде те идеи, которые он положил в основу своего словаря. Написанные им словарные статьи оставляют впечатление хаотичности. Это затруднило понимание его труда современниками и обусловило возврат к более традиционной концепции синонимического словаря у лексикографов, которые работали после него.