Корректно: 1) Часть 2 статьи 35 ВК РФ гласит: «1. Поддержание поверхностных и подземных вод в состоянии, соответствующем требованиям законодательства, обеспечивается путем установления и соблюдения нормативов допустимого воздействия на водные объекты». 2) Пункты 8.2.5 и 8.2.21 СП 32.13330.2018 устанавливают следующее: «8.2.5. К каждому насосу следует предусматривать самостоятельный всасывающий трубопровод. Размеры приемного резервуара и размещение всасывающих трубопроводов следует принимать в соответствии с СП 31.13330»; «8.2.21. Диаметр всасывающего трубопровода следует предусматривать больше диаметра всасывающего патрубка насоса».
Не зная контекста, дать однозначный ответ затруднительно. В целом более логичным представляется вариант «формировать отчеты по запросу»: статус прямого дополнения, безусловно, выше. Однако если, например, перечисляются должностные обязанности сотрудника, в которые входит формирование разных документов как по распоряжению начальства, так и по запросам от разных инстанций, причем в случае запроса из некой другой инстанции формируются такие документы, которые во внутреннем документообороте учреждения не используются, то вполне осмысленным может оказаться вариант, скажем, «формировать по запросу Министерства руководящих указаний отчеты о количестве перебитых стаканов» и т. п.
Прежде всего стоит уточнить: речь идет об употреблени точного выражения в профессиональном общении или о выборе слов в неформальной беседе? В последнем случае подбирать слова нужно, принимая во внимание особенности конкретной ситуации и конкретного бордюра: машина задела бордюр, въехала в бордюр, доехала до бордюра, наехала / заехала на бордюр, колесо уперлось в бордюр, столкнулось с бордюром или водитель въехал в бордюр. Профессиональное общение — если учитывать терминологию, используемую, например, в правилах дорожного движения и в описаниях маневров, — отличает специфика, и, возможно, пригодными признаются определенные речевые обороты. В этом случае за разъяснениями рекомендуем обратиться к специалистам.
Это сложноподчиненное предложение с подчинительным союзом времени чуть, который синонимичен союзам как только, едва только. В первой части грамматическая основа — выйдешь (это односоставное предложение; обобщенно-личное либо определенно-личное — в зависимости от более широкого контекста), во второй — терминологическое сочетание зеленый массив (эта часть представляет собой либо номинативное предложение, либо, в другой трактовке, эллиптическое предложение, восстанавливаемое примерно как сейчас же перед тобой возникнет зеленый массив). Заметим, что, поскольку придаточная часть предшествует главной, между частями предлложения можно поставить тире вместо запятой: Чуть выйдешь за калитку — сейчас же зеленый массив!
В первом примере составное именное сказуемое (нулевая связка + вредить). Во втором примере составное именное сказуемое (нулевая связка + страсть). Второй пример представляет собой предложение-перевертыш: кажется, будто подлежащее страсть, но в прошедшем времени оказывается, что синонимичны варианты Моя страсть была читать книги и Моей страстью было читать книги. А чередоваться (даже конкурировать!) с творительным может только именительный предикативный — в сказуемом.
О способности инфинитива служить именной частью сказуемого можно прочитать, например, в книге П. А. Леканта «Типы и формы сказуемого в современном русском языке» (последнее по времени переиздание — М., 2017).
В нормативных словарях современного русского литературного языка это слово не зафиксировано. Однако можно с уверенностью утверждать, что в именительном падеже ударение падает на последний слог (ронда́ш), поскольку это галлицизм (фр. rondache). Так как в литературе, как научной, так и художественной, встречается только форма рондашем (не *рондашом), можем предположить, что во всех косвенных падежах ударение падает на тот же слог, что и в именительном. Например: Атака в нашей дестрезе осуществляется с мечом; но защита, которая могла сопровождать ее, кажется, должна осуществляться с брокелем или рондашем... (Франсиско Лоренс де Рада. Искусство инструмента оруженосца — меча).
Во многих словарях и нормативных руководствах сочетания в мозге и в мозгу трактуются как равноправные варианты. В то же время в «Большом универсальном словаре русского языка» под ред. В. В. Морковкина определяется, что форма предложного падежа слова мозг в значении 'центральный отдел нервной системы' образуется при помощи окончания -е. Такая же рекомендация содержится в справочнике Л. К. Граудиной, В. А. Ицковича, Л. П. Катлинской «Грамматическая правильность русской речи. Стилистический словарь вариантов» (М., 2001. С. 194, 196). Поэтому предпочтительным можно считать: в спинном мозге.
Такие варианты написания нередко встречались в печати. Например: Такими, например, явились кругосветные путешествия, открытие Америки, падение Персидского царства (разрушенного Александром Македонским) или китайских государств и среднеазиатских культурных центров, сокрушенных Чингизханом... [В. И. Вернадский. Биосфера и ноосфера (1938)]; В такой же холмистой местности мы затем миновали котловину Олоннохой, в которой монголы насчитывают 106 колодцев, будто бы выкопанных Чингизханом, войска которого стояли здесь во время какого-то похода. [В. А. Обручев. От Кяхты до Кульджи. Путешествие в Центральную Азию и Китай (1940)]; Я хочу через тебя все разузнать о татарском кагане Чингиз-хане. [Василий Ян. Чингиз-хан (1939)].
Действительно, в данном случае возможны обе трактовки слов автора: 1) как отдельного предложения (и тогда верно их написание с прописной буквы), 2) как сочетания с глаголом, вводящим прямую речь (глагол грозить, обозначающий жест, вполне может использоваться как заменитель глагола речи). Согласимся, что первая трактовка уместна, если слова и жест не одновременны, а вторая — если одновременны. Заметим при этом, что во втором случае нужно изменить порядок слов, выдвинув глагол в начальную позицию:
— Следи-ка за братиком повнимательнее, он уж больно заинтересованно на утюг смотрит, — грозит пальцем мама Наташе.
Этимологически во всех словах, кроме слов примитивный и приоритет, выделяются омонимичные приставки при-, имеющие различное значение и участвующие в реализации нескольких словообразовательных моделей.
Слово прибаутка образовано от утраченного в современном языке существительного баутка ‘короткий забавный рассказ анекдотического или поучительного характера’ с помощью приставки при-, которая придает значение ‘присоединения, прибавления чего-либо дополнительного к основному’, ср.: приговорка, призвук, присказка.
Слово привередливый образовано от утраченного прилагательного вередливый ‘изнеженный, слабый’ с помощью приставки при- со значением ‘немного, слегка’, ср.: открытый → приоткрытый, спущенный → приспущенный.
О слове пригожий см. ответ на вопрос № 318502.
Слово признание образовано суффиксальным способом от глагола признать. Для этого слова утраченные значения приставки при- и производящего глагола знати являются предметом научной дискуссии. Однако выделение в слове признать этимологической приставки при- очевидно.
Слово приключение произошло от глагола приключитися ‘случиться, произойти’, образованного с помощью приставки при- со значением совершенного вида от глагола несовершенного вида ключитися ‘случаться, происходить’. Глагол несовершенного вида в современном языке утрачен, модель образования глаголов совершенного вида от глаголов несовершенного вида с помощью приставки при- непродуктивна, но сохраняется, ср.: готовить → приготовить.
Слово притязать (буквально: ‘тянуть на себя’) образовано от тязати ‘тянуть’, ср.: тянуть → притянуть.
Слово приличный образовано от существительного приликъ, которое в древнерусском языке означало ‘схожесть (лицом)’, а прилагательное приличный значило ‘похожий’, то есть ‘сообразный’. В современном языке изначальное значение утрачено, слово стало значить ‘подобающий, соответствующий’.
Слово причудливый образовано суффиксальным способом от слова причуда, для которого производящим является слово чудо. Изначально приставка при- придавала значение ‘присоединения, прибавления чего-либо дополнительного к основному’. То есть причуда — нечто, возникшее в результате чуда или как его оттенок. Уже в древнерусском языке слово причуда стало означать странность, каприз, необычное желание — что-то, что примыкает к чуду, но не является чудом в полном смысле. Это же значение сохраняется в относительном прилагательном причудливый.
Слово прискорбный образовано от существительного прискорбие, которое произошло от вышедшего из употребления глагола прискорбеть со значением ‘начать скорбеть, приблизиться к состоянию скорби’ (производящее слово — глагол скорбеть). Таким образом, изначально прискорбный — это ‘начинающий скорбеть, приближающийся к скорби’, такое значение вносила приставка при-. В современном языке слова прискорбие и скорбь, прискорбный и скорбный употребляются как синонимы, которые отличаются только стилистически или контекстуально.
Во всех рассмотренных словах при синхроническом словообразовательном анализе возникают сомнения, является ли при- приставкой или входит в корень. Современные словообразовательные словари рассматривают этимологическую приставку в этих словах как часть корня. При собственно морфемном анализе, который учитывает не только формо- и словообразовательную структуру слова, но и членение по аналогии приставка при- может выделяться.
Слово примета в современном языке сохраняет словообразовательные связи с производящим глаголом приметить, образованным от метить с помощью приставки при- со значением результата действия (совершенного вида), ср.: бить → прибить → прибой. Поэтому в этом слове приставка выделяется и при синхроническом словообразовательном, и при собственно морфемном анализе.
В словах примитивный и приоритет приставка не выделяется. Это заимствования.
